АЛЕКСАНДР Градский относится к редкой породе музыкантов, которым мощь таланта позволяет в наше суетное время никуда не торопиться и нечасто напоминать о себе. Вот он и не торопится - пишет оперу "Мастер и Маргарита" почти 30 лет, строит театр 12 лет, а на днях выпустил новый альбом, чего не делал аж с 1991 года.
Лирика
- АЛЕКСАНДР Борисович, почему так редко балуете публику новыми песнями? Лень, нет времени или просто нет необходимости?
- У всех творческих людей бывают паузы. Человек не может быть бесконечно одарен и рождать идеи каждый день. Мне кажется, что уж если делать что-то, то обязательно новое и интересное.
- Песни получились социальными?
- Нет, пластинка лирическая, абсолютно в другой манере, нежели та, в которой я пел раньше, - то, что связано с социально-патриотической, гражданской лирикой.
- Вас перестало это интересовать?
- Социальная тематика меня волновать не перестала. Просто в этих песнях она не столь прямо изложена. К тому же сегодня мы добились всего, чего можно было добиться. В ситуации, когда любое проявление свободной мысли могло закончиться тюрьмой и преследованиями, нам оставалось только протестовать через какие-то формы искусства. Сегодня не с кем бороться, поэтому сатира как таковая изживает себя. Любой дурак, находящийся у власти, настолько виден, что его уже не нужно социально обозначать и обличать. Ушли в прошлое те времена, когда после расстрела демонстрантов в Вильнюсе я написал "Балладу об уставшем карауле" ("...И не стало отца у пацана. Переполнена лжи обойма, и не пойман за руку вор в Кремле, потому что не мог быть пойман..."), а через два дня пел ее по Центральному телевидению.
- Однако в своих интервью вы продолжаете обличать. В основном достается вашим коллегам за профнепригодность.
- Высказывания - это другое дело. И потом, какие же они коллеги? Коллеги, это когда профессионалы. Сегодня у меня коллег-профессионалов немного.
- Я слышал, что вы так разделяете: есть я и все остальные.
- Ну еще пара людей.
- Недавно по ТВ повторяли запись вашего совместного выступления с Ларисой Долиной и оркестра Светланова. Я так понимаю, что она входит в число этих двух людей?
- Когда она занимается такой музыкой, то да. Когда она поет другую музыку, я не хочу это оценивать.
- От того, что вы упрекаете коллег в непрофессионализме, ничего ведь не меняется.
- Это вам только кажется. Сегодня же люди видят разницу между Томасом Андерсом и Эриком Клэптоном. Такое же понимание придет и в оценке наших исполнителей. У "пластмассовой" попсы всегда были и будут свои поклонники, без этого не бывает. Просто их станет гораздо меньше. То же самое произойдет с так называемым "блатняком", который займет свое место, но не то, которое занимает сейчас.
- Что-нибудь позитивное происходит в вашей профессиональной среде?
- Очень мало. Вот, например, выскочила Земфира с первой песней - это было интересно. Дуэт "Тату" после первой песни тоже был интересен. Я всегда в таких случаях говорю: "Посмотрим, что будет дальше". Дальше пошло плохо и у Земфиры, и у "Тату". Отсутствие работы над собой всегда приводит к тому, что начинаешь сам себя повторять. На людей сваливаются слава, деньги, а дальше они не знают, что им делать. Поэтому репродуцируют сами себя на том же уровне, на котором были. С таким талантом, как у "Тату", запала хватает на год-полтора.
Много лет назад, когда я учился в институте (с 1969 по 1974-й), у нас была педпрактика. И на одном из занятий, которое я вел, я увидел Людмилу Георгиевну Зыкину. К тому времени она была уже народной артисткой России. И вот она с тетрадочкой сидела за партой и что-то такое записывала. Очень большая артистка не сочла за унижение сесть за парту.
"Тарковщина"
- У ВАС довольно уникальная ситуация: вы одной ногой стоите в рок-н-ролле, другой - в оперной музыке...
- ...а третьей ногой пишу симфоническую музыку, а четвертой пишу киномузыку, а еще являюсь теоретиком и благодаря Юрию Лужкову и правительству Москвы строю свой театр. У меня много всяких ног и рук... (смеется).
- Я слышал, что вам выделили чуть ли не 21 миллион долларов на постройку театра.
- Под 22 - со строительством и оборудованием. Но театр является городской собственностью, я буду в нем лишь руководителем.
- И кого вы туда пустите? Ведь достойных, по вашим словам, не так много.
- Кого угодно, кто меня устроит. Предполагается, что там будут и шоу, и концерты, и кино. Это не сугубо музыкальный проект.
- Ваш "Мастер и Маргарита" - это будет мюзикл?
- Это синтетическое произведение с элементами оперы, оперетты, оратории, мюзикла, с кусками рок-н-ролльными, джазовыми и даже совершенно идиотическими абсурдного театра. У меня либретто с 1975 года лежит. И нет никакой уверенности в том, что это когда-нибудь будет реализовано. Но буду стараться.
- Не устарело ли само произведение?
- Как может устареть высокая литература?
- Но ведь вы и фильмами Тарковского сначала упивались, а потом они вам опротивели.
- Я не очень-то люблю интеллектуальный кинематограф. Будучи пацаном, я был в восторге от "Зеркала" Тарковского, смотрел его девять раз подряд. Теперь бы заснул на пятнадцатой минуте. Объясню почему: тогда я был не развит интеллектуально, поэтому для меня все эти вещи были внове до тех пор, пока не увидел, как выглядят картины Дали, и не прочитал Владимира Набокова. Но это произошло к 30 годам. А сегодня Тарковский для меня просто скучен. Из всех его фильмов люблю только "Иваново детство" и "Андрей Рублев", где "тарковщины" почти нет. Ужас-то как раз состоит в том, что я не то чтобы разочаровался в Тарковском, я просто перестал считать это кинопродукцией. Вообще, его фильмы - это отдельный жанр...
Принципы
- Я ВКОНЕЦ запутался с вашими жизненными принципами.
- А это очень сложно. Принципы мои, как хочу, так и меняю их (смеется).
- Вы как-то сказали: "Мне один черт, где выступать, все зависит от того, сколько платят. Могу выступить хоть на дне рождения бандюка...". Как это понимать?
- Помню, на одном из таких мероприятий встал человек и сказал: "Так, тихо, не жрать, не пить. Сейчас Шурик петь нам будет!" Меня это развеселило. Мы пообщались, выпили по рюмке - я от этого не стал бандюком, они не стали интеллектуалами. Но мы доставили друг другу радость, на которую были способны. Профессиональная работа в этом и заключается. Да, можно позволять себе отказываться от таких вещей, но для этого надо очень много зарабатывать. А я не зарабатываю много.
- Не боитесь оказаться не в "формате"?
- Моя работа "неформатна" для всех радиостанций и телеканалов. Она на это и не рассчитана. Я сделал альбом "Хрестоматия" как пощечину тому, что сегодня в "формате", что сегодня считается музыкой! Я не хвастаюсь, но у этой работы есть один завуалированный эпитет: "Теперь вы попробуйте сделать что-нибудь подобное". В задачи артиста-спортсмена, композитора-атлета входит время от времени и такое - нужно поднять палец и сказать: "Одну секундочку, теперь я покажу, что можно сочинить и как записать". А потом опять уйти в засаду, то, что я и собираюсь сделать...
Смотрите также:
- А. Пугачева: "Я не дала Киркорову испортиться" →
- Олег Митяев: "Стараюсь петь задушевно" →
- Попса преуспевает →