В Ярославском коррекционном доме-интернате для умственно отсталых - тридцать детей-сирот. Они начинают курить в три года, пить - в четыре, знают о жизни больше своих воспитателей и живут по звериным законам. А еще они занимаются музыкой. Учит их слепой учитель.
- НУ где-то же ОН должен работать, - говорит Ангелина Низовцева, директор интерната.
- Ну кто-то же ЗДЕСЬ должен работать, - говорит Юрий Ефимов, слепой музыкант.
Если здесь выживешь в первые полгода, будешь жить
В ИНТЕРНАТЕ для умственно отсталых каждый день - как на передовой. Взрослые держат оборону и пытаются сеять разумное, дети рвутся на свободу и не признают авторитетов. Чужаков здесь не терпят и каждому новенькому устраивают испытание.
- Если здесь выживешь в первые полгода, значит, будешь жить, - говорит психолог Татьяна Степанова.
То, что "новенького" обломать просто, было ясно и недалеким детдомовцам. Он не может перейти дорогу без посторонней помощи, написать учебный план, увидеть выражение глаз своих подопечных. И еще он - учитель. А значит, он безоружен.
Ефимов все это знал. И вышел с закрытыми глазами, открытым сердцем и гитарой наперевес против тридцати сирот. Больше у него ничего не было.
Сначала в ответ на замечания юные курильщики могли послать его матом - знали, что не ответит и не догонит. Тогда некурящий учитель музыки спрашивал: "Вот мне интересно, какой от этой сигареты кайф, расскажи, а?" Подошедшая молчаливая тень могла рассмеяться в лицо, если он неправильно угадывал имя. Тогда он придумал хитрость: стал просто спрашивать: "Как дела?" - и вычислять тень по голосу. Невозмутимый ребенок мог зайти во время урока музыки в актовый зал (он же по совместительству тренажерный) и начать с шумом крутить педали. Тогда он шел на звук и говорил: "Слушай, ты мне друг или не друг?"...
- Я понял: чтобы выжить, нужно уметь делать что-то, чего не могут они, - говорит он сейчас.
Слепой музыкант Ефимов может петь песни, свои и чужие, играть на баяне, гитаре и пианино, стучать ложками, руководить хором и разговаривать со зрячими умственно отсталыми детьми. Но Ефимов выжил в первые полгода. Сейчас малыши из третьей группы ездят на нем верхом и, обхватив за ноги, качаются, как на качелях.
- В детдом ведь идут не от хорошей жизни, а от безысходности. Дети полюбили его за то, что он слепой и талантливый, - говорит директор детдома. Это нужно понимать так, что никчемные сироты увидели в слепом учителе музыки своего - оставленного жизнью на ее периферии, но в то же время сумевшего найти в ней свое место.
"Да плевать на эти деньги!"