Сегодня, когда далеко не каждая российская семья в состоянии обеспечить своего единственного отпрыска хлебом насущным (не говоря уже об удовлетворении его духовных запросов), многодетных родителей нередко называют людьми безответственными, которым безразлично настоящее и будущее собственных детей. Стереотип восприятия "многодетной семьи" таков: нищета, пьянство, скандалы, истерики, под ногами раздраженных взрослых вертятся голодные дети...
НО ВОТ у Светланы и Михаила Дятловских (фамилия и имена героев по их просьбе изменены) семеро детей, причем двое из них - инвалиды с детства: у тринадцатилетней Вики проблемы со зрением, а десятилетний Саша болен "шизофренией по детскому типу тяжелой степени протекания". Однако неблагополучной эту семью назвать трудно. Старшая дочь Ксения учится философии в университете, сын Дима - студент музучилища, школьницы-подростки Маша и Вика занимаются музыкой и рисованием, помогают маме заботиться о восьмилетнем Грише, пятилетней Насте и тяжелобольном Саше.
Просто так получилось
В НАЧАЛЕ совместной жизни становиться многодетными родителями не планировали. "Так получилось, потому что, когда узнавали, что ждем очередного ребенка, делать аборт не хотелось", - объясняет Светлана. Родился Саша нормальным, правда, излишне возбудимым, рано начал разговаривать, обгонял в умственном развитии сверстников. А в пять лет схватился рукой за оголенный провод, получил сильный электрошок, и началось.
Вышел из контакта с реальностью, ушел в свой мир, стал подолгу истерично плакать, разговаривать сам с собой или часами тихо сидеть в уголке. Когда на него находит, бросается чем ни попадя, выламывает двери, крушит со страшной силой все, что под руку попадет. Правда, на людей не кидается, только вещи ломает. Во время приступов с ним лишь папа может справиться, которого он любит и слушается.
Хотели отдать его во вспомогательную школу, но в семь лет нам посоветовали подождать еще год, а в восемь дали заключение: "необучаемый", поэтому пытаемся хоть как-то учить дома. Читать не умеет, но чтение вслух любит и через полгода вспоминает героев книжек, начинает в них играть. Любит крокодила Гену с Чебурашкой, а теперь он - Буратино, а я - Мальвина, и иначе себя не называет.
Еще музыку любит слушать, песни Челентано, мотив схватывает на лету. Старший брат-музыкант считает, что у Саши - идеальный слух. Недавно считать научили до ста. Тяжело с ним, да ничего не поделаешь. Детей жалко - они от Сашки устают, но никому даже в голову не приходит мысль сдать брата в интернат. Хоть в нашей трехкомнатной квартире спрятаться от Буратино с его причудами некуда, приходится терпеть".
Терпение, с которым братья и сестры относятся к Саше, поистине героическое. Вика, играя на пианино, не обращает внимания на резкие уколы в спину острием карандаша, художница Маша давно простилась с дорогими красками и бумагой, Гриша и Настя ежедневно задыхаются в жарких братских объятиях (Саша показывает, как любит братика с сестренкой), спрятаться же от "вдруг" разбушевавшегося братца действительно некуда: все двери в квартире Саша выломал во время очередного приступа, а недавно разбил в ванной комнате ванну и раковину, так что даже принять душ ребята не могут.
Интернат как табу
"ДЕТИ растут нервными, - жалуется Светлана, - у Маши иногда тик начинается, а старшая как-то сказала: "Мам, по-моему, я могу быть только матерью, а не девушкой, женщиной, - у меня отношение ко всему материнское". Она ведь их всех вынянчила". Кстати, Ксюша скрывает свою "многодетность" от однокурсников и не рассказывает никому (даже любимому человеку) про больного брата. Отец ее за это осуждает, считая такое поведение предательством семьи, а переживания дочери - истеричным нытьем, мать же оправдывает: "Ей больше всех досталось, выросла без детства, хотелось погулять с подружками, а приходилось заниматься маленькими".
Впрочем, Ксюша тоже против того, чтобы "отдать брата". Родители утверждают, что этот вариант неприемлем для всех членов семьи. Однако они совершенно не представляют, какое будущее ждет Сашу и остальных детей, если психически больной ребенок будет жить дома, без надлежащего внимания специалистов и необходимого лечения. Дело в том, что и в десять лет такой больной очень силен, а иногда неуправляем: на улице и в общественном транспорте может петь, кричать, ругаться, однажды пытался побить мать.
Вдруг выздоровеет...
"НЕДАВНО пошли на прививку, - рассказывает Светлана, - начал вырываться, орать: "Тетка, ты злой, убью тебя, горло перегрызу, выкину с балкона!" Мы с медсестрой с трудом удержали. Обратно едем в автобусе, снова разбушевался, еле успокоила. Пришли домой, и я зарыдала: "Никуда с тобой не пойду!", - а Саша встал рядом, гладит по голове... Хотя случается, что и на слезы не реагирует. А вообще-то он у нас не такой уж неприспособленный: может картошку пожарить! Обжигается, ругается по-своему, но старается. И проблем с туалетом нет, мыться любит. Иногда надежда появляется - вдруг выздоровеет, станет нормальным человеком...
Родители хотели пригласить учителей из вспомогательной школы для обучения сына на дому, но оказалось, что это слишком дорого. От предложений врачей поместить мальчика в специальный интернат отказываются категорически, уверенные, что "там ребенка привяжут к кровати, обкормят таблетками и превратят к пятнадцати годам в дебила, не зря туда родителей не пускают - не показывают, что с их детьми делают". Кстати, сейчас Саше таблеток почти не дают (мама говорит, что он от них толстеет, руки трястись начинают, а лечебного эффекта никакого), в основном поят разными травками.
Больше всех в семье Саша любит отца, даже спать без него не ложится, как бы поздно папа ни пришел домой. "Я его успокаиваю, - говорит Михаил, - а вот когда пришлось уехать в командировку, все в доме вверх дном стояло. Он же заперт в квартире...
Конечно, думаем, что с ним делать. У нас ведь ни у кого в роду таких больных не было, а в Обществах детей-инвалидов душевнобольных - единицы, так что даже не с кем посоветоваться. Надо Сашку лечить, но как - не представляю. Мать по бабкам и экстрасенсам водила - не помогло (хоть я против был). Не знаем, что делать. Хотелось бы познакомиться с родителями, воспитывающими ребенка, больного шизофренией, обменяться опытом. Может быть, их советы нам помогут".
Дятловские не падают духом, рассказывают о своих проблемах без ноток отчаяния в голосе, даже с юмором (когда речь заходит о Саше, мама начинает плакать, но тут же берет себя в руки). "Не всегда же горе у нас, бывают и радости", - поясняет она. И это несмотря на то, что Михаил, занимавшийся в недавнем прошлом медицинским приборостроением, бывший главным конструктором проекта, ныне безработный. Теперь вся надежда на мамину деревенскую родню и "золотые" папины руки. Конечно, родители понимают, что их силы не вечны, и заботы о больном брате со временем лягут на плечи кого-то из детей, пока же стараются, насколько возможно, научить Сашу жить в ладу с реальным миром.
Саша о "завтра" не думает. А остальные?
ВПРАВЕ ли Сашины родители столь категорично возражать против лечения сына в специальном интернате и практически отказываться от медицинской помощи? Они уверены, что таким образом предадут больного беззащитного ребенка, но ведь Саша - не единственный их сын, а постоянное общение детей с больным шизофренией братом (у которого даже нет своей комнаты) не может пройти бесследно. К тому же Вика, ослепшая из-за катаракты на один глаз, тоже требует повышенного внимания. Впрочем, она старается не комплексовать, хотя после операции очень располнела. Может быть, болезнь брата не дает ей "зацикливаться" на собственных переживаниях.