Странно, но девизом этого популярнейшего актера было "Прожить надо незаметно". Не в смысле бегства от жизни, а занимаясь любимым делом и не замечая пролетающего времени. Отвлекаться от дела не любил, поэтому журналистов не жаловал. С "мастерами пера" беседовал в основном по телефону. От личных встреч уклонялся, заявляя: "Поболтать по телефону - это одно, а чтобы куда-то идти, надо брюки надевать. А от микрофона я вообще заикаться начинаю!" Свои редкие интервью долго вычитывал и правил, боясь непонимания и двусмысленности: "В разговоре я теряю контроль, могу сказать лишнее. Журналисты и рады... А я потом нервничаю". В 1998 году, накануне "официального" 80-летия (реальный юбилей был годом раньше), отбиваясь от назойливой прессы, искренне и по-детски наивно сетовал: "Если бы вы меня любили, давно бы оставили в покое!"
Терапия от застенчивости
ГОША ВИЦИН с детства не любил экзамены, причем в любом виде. Что может быть неприятнее вопросов, на которые ты обязан отвечать. Все равно кому - учителю, начальнику, милиционеру или журналисту. В классе, скрываясь от строгого взгляда преподавателя, вечно прятался за чужие спины. Но, поняв, что от всех не спрячешься, решил побороть застенчивость и закомплексованность и двинулся прямо навстречу опасности - в артисты! Решение героическое. Ведь Гоша не понаслышке знал, как тяжело завладеть вниманием публики и особенно - удержать его. Мама его работала билетершей в Колонном зале Дома Союзов, поэтому приобщение Вицина к искусству отличалось регулярностью. Именно там стал он однажды свидетелем сценического провала своего любимого писателя Михаила Зощенко. Сначала его рассказы читал эстрадник Владимир Хенкин. Публика надрывала животы от смеха. Потом объявили автора. Зощенко прочел свою юмореску, как поэтическое произведение, нараспев, ("Как читает Вознесенский", - вспоминал Вицин) и... ушел со сцены в полной тишине под стук собственных туфель.
И все же, зная о коварстве сцены, Вицин выбрал школьный театр в качестве терапии от застенчивости. "Лечение" начал активно. В детском спектакле исполнял танец шамана так неистово и эмоционально, что получил от преподавателей совет всерьез заняться балетом. Но после школы Вицин решил "всерьез заняться" театром. Прибавив себе один год, поступил в училище им. Щепкина при Малом театре. Серьезности хватило на год, в конце которого студент Вицин исключается с формулировкой "за легкомысленное отношение к учебному процессу".
Следующей осенью подал документы и поступил сразу в три вуза, но выбрал вахтанговскую "Щуку". Через год ушел и оттуда и, наконец, осел в театральном училище при Втором МХАТе, куда и был зачислен по окончании учебы.
Однако "везение" не оставляло молодого артиста. В 1936 году секретарь ЦК Компартии Украины Постышев в личной беседе со Сталиным посетовал, что вот, мол, в Москве целых два МХАТа, а на Украине - ни одного! Справедливый Иосиф Виссарионович тут же подарил братской республике Второй МХАТ, естественно, со всей труппой. Актерам предложили паковать вещи и отправляться в Киев, а когда те отказались покидать столицу, театр быстренько расформировали. Да еще припомнили в газетах, что организовал его когда-то "эмигрант-отщепенец" Михаил Чехов.
Актер рождается в театре