Народную артистку СССР Лидию СМИРНОВУ помнит и любит не одно поколение зрителей. Мы назовем лишь несколько фильмов, в которых она снялась: "Моя любовь", "Парень из нашего города", "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен", "Деревенский детектив", "Женитьба Бальзаминова". А все остальное Лидия Николаевна расскажет сама.
Казанская сирота
Я РОДИЛАСЬ семимесячной, "в рубашке", и было это в городке Мензелинске под Казанью. Меня завертывали в вату и клали в печурку, в русской печке есть такие углубления. По всем приметам меня ждала долгая, счастливая жизнь...
Мне не было и трех лет, когда произошла революция. Тетя рассказывала мне, что мой отец был белый офицер в армии Колчака, ненавидел большевиков (про это всю жизнь скрывалось). Судя по фотографии, он был высокий, стройный, красивый. До революции писал рассказы, критические статьи, много печатался. Моя мать, ее звали Татьяной, была сельской учительницей. После меня у нее родился мальчик, мой братик. Девятимесячный, он вывернулся из маминых рук, упал головой об пол, долго кричал, а потом умер. У мамы началось буйное помешательство.
Отец приезжает с фронта - нет ни жены, ни сына. И маленькая дочь без присмотра. Он мечется, пытается пристроить меня к родственникам - всюду отказ. Наконец я попадаю в Тобольск, в семью его старшего брата. Тетя потом часто повторяла: "От тебя все отказались, если бы не мы, ты была бы беспризорной". В детстве это больно ранило меня, да и теперь не зарубцевалось...
Тетя Маруся, по профессии учительница, долгое время не работала, занималась домашним хозяйством. Мы жили очень бедно. Утром на завтрак мне давали стакан чая, два куска сахара и два куска хлеба с маслом. Если я хотела взять еще, тетка била меня по руке.
Тетя Маруся заставляла меня мыть и чистить кастрюли до блеска и расставлять "по росту" на полке. А если я задерживалась на прогулке, она встречала меня бранью и пощечинами. Она вообще со мной не церемонилась. Если вещи в моем ящике лежали не в надлежащем порядке, она вытряхивала их на пол, брала меня за шиворот и тыкала, как котенка, в эту кучу.
С какого-то момента я стала себя жалеть. Мне казалось, что меня обижают, потому что я сирота. Когда я ложилась спать, я сочиняла стихи, потом что-то пела на эти стихи, и все это было посвящено сиротству. Так я себя жалела.
Может быть, с тех пор у меня на всех фотографиях, даже на тех, где я лукаво улыбаюсь, грустные глаза. (Кстати, в жизни я чрезвычайно редко смеюсь. Шутки, розыгрыши, веселье люблю, даже, говорят, бываю остроумной, а вот от души расхохотаться не могу.) Но нет худа без добра. Мой горький жизненный опыт пригодился в моей актерской судьбе, людские страдания, одиночество знакомы мне не понаслышке.
Однажды на утренней молитве я после обязательного "Отче наш" попросила у Господа здоровья для всех родных и друзей. "А тетя Маруся пусть умрет", - вдруг выпалила шепотом. Отомстила!
Я не помню, чтобы тетя Маруся хоть раз посмотрела на меня с одобрением или с гордостью - эта хорошенькая девочка - моя воспитанница - и уж, конечно, никогда ничего подобного не высказывала вслух, а дядя Петя тем более, он давно смотрел на мир глазами тети Маруси. Зато у нее немедленно срабатывал сигнал опасности, когда она видела, что мужчины как-то слишком уж заинтересованно смотрят на меня, а сама я беззастенчиво кокетничаю с ними. И она прочно - гвоздями, сваями - вколотила, вдолбила в меня мысль, что я должна сохранить невинность до свадьбы.
Я часто влюблялась. Я была так влюблена в своего одноклассника - маленького, с вытаращенными глазами Витю Лагадюка, - что, когда кончался урок и все уходили, я целовала парту, за которой он сидел. Такая вот была чувствительная. А может быть, просто мне недоставало любви?
Прошло много лет, может, все сорок. Я была в парикмахерской на Сретенке, делала маникюр, а рядом стоял мастер, причесывал какую-то женщину и все посматривал на меня. Ну, думаю, узнал "звезду экрана". А он вдруг наклоняется ко мне и спрашивает: "Скажите, вы не Лида Смирнова?" Я кивнула. "А я Витя Лагадюк". Мне стало смешно. Он сказал это с таким значением... Наверное, тоже запомнил, а может, и гордился, что знаменитая артистка была когда-то в него влюблена.
В предвкушении аплодисментов