Я познакомился с Валентином НИКУЛИНЫМ в 1992 году в Израиле.
Он блестяще отыграл моноспектакль "Друзей моих прекрасные черты" в иерусалимском культурном центре выходцев из СССР. После спектакля мы зашли в небольшое кафе, надеясь, что удастся поговорить в спокойной обстановке. Не тут-то было. Бывшие соотечественники, среди них были и совсем молодые ребята, узнавали его: "О, Валюха! И ты тут!" Фамильярно хлопали его по плечу и тут же заказывали выпивку: "Расскажу своим, что с самим доктором Гаспаром из "Трех толстяков" выпивал, они с ума сойдут"... А он, которому врачи категорически запрещали пить, никому не мог отказать. Мягкий, застенчивый, интеллигентный, он лишь смущенно улыбался и все повторял: "Дорогие мои... Милые мои..."
Не рвал когти
- ВАЛЕНТИН Юрьевич, вы в Израиле уже год, но на сцену вышли только теперь. Почему?
- Моноспектакль "Друзей моих прекрасные черты" особо мной и не готовился - он жил во мне. Как живут во мне мои друзья: Самойлов, Окуджава, Левитанский, Соколов, стихи и песни которых я исполняю. Это кристально чистое поколение военных поэтов, не изменившее себе ни в чем. Когда я подчеркиваю: военных - это не значит, что они писали, пишут только о войне. Однако война определила их творческую и человеческую цельность, высоту их нравственной шкалы. Это все во мне. Это мой стержень, мои любви, мои привязанности, моя шкала ценностей. На подобном действе можно увидеть и понять, что такое Валя Никулин. Не артист Никулин - Валя Никулин.
Хотелось бы и дальше выступать с этим спектаклем. Очень бы хотелось. Но я же не могу выходить с дощечкой и предлагать: "Купите спектакль!" Это же безумие. Бе-зу-ми-е! Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Значит, кто-то должен увидеть, услышать... А лучше бы не кто-то, а человек, который, во-первых, имел бы деньги, а во-вторых, понял, что такое этот спектакль и что такое Никулин в этом спектакле. Я совсем не хочу играть его по принципу "чёса". Потому и вышел с ним лишь через год после приезда в Израиль. Я не спешил, не рвал когти, не зарабатывал на нем.
Почему Булат Шалвович и никогда - Владимир Семенович?