20 лет назад в одном из красивейших уголков Украины произошло событие, которое позже назовут крупнейшей катастрофой ХХ века. Тысячи инвалидов и преждевременно умерших, миллионы живущих сегодня на территориях, заражённых радиацией, - итог взрыва реактора на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года.
О событиях 20-летней давности вспоминает Валентин АНЦЫШКИН, один из участников ликвидации последствий катастрофы.
В ТО ВРЕМЯ я работал в Научно-исследовательском институте строительного и дорожного машиностроения над совершенствованием машин для приготовления и транспортировки бетонных смесей. Основной машиной, предназначенной для таких операций, является автобетоносмеситель. Это автомобиль с круглой вращающейся ёмкостью вместо кузова. Именно такие машины использовались в Чернобыле для доставки бетонной смеси к строящемуся саркофагу - укрытию взорвавшегося реактора.
Водителям предстояло подвозить груз прямо к основанию полуразрушенного реактора, пересекая территорию станции, усыпанную кусками уранового топлива и радиоактивного графита. Для защиты людей от радиации кабины машин обивались свинцовыми листами. Однако пульт управления бетоносмесителем находился снаружи. Чтобы разгрузить бетонную смесь, водитель должен был выйти и... получить значительную дозу облучения.
Отраслевое министерство дало задание нашему институту: срочно модернизировать систему управления автобетоносмесителем таким образом, чтобы водитель мог выгружать бетонную смесь, не выходя из кабины. Возглавить проект поручили мне.
И вот в конце августа 1986 года мы везём в Чернобыль пять комплектов дополнительного оборудования. Многое я передумал за эту дорогу. Что ожидало нас в Чернобыле? Удастся ли выполнить порученное задание? Что будет с моим здоровьем после? В тот момент у меня не было ответа ни на один из этих вопросов.
ВЕСЬ район бедствия был разбит на ряд зон.
Нулевая - территория, ограниченная окружностью радиусом 100 км. Здесь жила основная масса строителей, разместившихся в пионерских лагерях, турбазах, домах отдыха, кемпингах, железнодорожных вагонах. Солдаты жили в палатках. В этой зоне шла нормальная трудовая жизнь. Для населения практически ничего не изменилось, дети с 1 сентября начали учиться в школах.
Столовая лагеря была бесплатной. Никаких талонов, списков, пропусков или ещё чего-нибудь. Каждый получал трёхразовое питание. Об аварии напоминал лишь стоявший у входа в столовую часовой с дозиметром. Да ещё горы добротных, почти новых солдатских сапог у мусорных баков. Существовало правило: если после множества промывок сапоги продолжали "звенеть", их выбрасывали, а владельцу, по решению дозиметриста, выдавались новые.
ПЕРВАЯ зона ограничивалась радиусом 60 км. Дороги здесь регулярно поливали водой с дезактивирующими добавками. Вязкая жидкость как бы склеивала частицы пыли, не позволяла ей подниматься.
У населения этой зоны жизнь изменилась незначительно: приостановились стройки местного значения, не рекомендовалось собирать в лесу грибы, ягоды, отменили автобусное сообщение с Чернобылем и сёлами следующей, второй зоны.
Каждый день, когда мы проезжали зону, невольно бросалась в глаза красота местной природы.