СТОЯ в центре залитой светом больничной палаты, Дэвид знал, что на улице его ждет толпа "голодных" папарацци. Одна из самых дорогих клиник Лондона была отгорожена от окружающего мира толстыми стенами, но и здесь, казалось, он слышит их взволнованные голоса, видит усталые от многочасового ожидания лица и чувствует, как напряжены и взвинчены их нервы. Эти люди преследовали его повсюду.
С 16 ЛЕТ, когда Дэвид Бекхэм впервые заявил о себе как о подающем надежды футболисте, его жизнь принадлежала газетчикам. Сначала он был в восторге от их круглосуточного пристального внимания, слепящих глаза вспышек камер и кокетливых взглядов красавиц-телеведущих, которые орудовали микрофонами, как хорошо отточенными ножами, и по первому его зову были готовы поскидывать с себя одежду вместе с профессионально надменным выражением лица. Потом это стало утомлять. Дэвид всячески подавлял в себе раздражение, научившись со временем не обращать на них внимания, не реагировать на провокации, лесть или откровенную грубость. Они делали свою работу, он - свою. Фактически друг без друга они не существовали. Но с появлением Виктории все в его жизни переменилось... Глядя сейчас на усталое и будто бы застывшее в улыбке лицо жены, Дэвид вспоминал, какой она была четыре года назад. Подвижная, заводная, решительная: ей было необходимо постоянно находиться в движении, в бешеный ритм которого она увлекала и его. Он смотрел на пухлые губы, то и дело расплывающиеся в счастливой улыбке, блестящие глаза, которые при взгляде на него теплели и становились, казалось, еще глубже и чернее, и понимал, что никогда раньше никем так сильно не дорожил. Со стороны она казалась уверенной в себе, сильной и удивительно независимой женщиной, но она клала свою маленькую красивую головку к нему на плечо, и он чувствовал, как Вики на самом деле беззащитна и трогательна. Он страшно боялся признаться самому себе в том, как сильно привязался к этой стройной темноволосой девушке и как сильно боится потерять ее.
Дэвид знал, что стоит ему только выйти к воротам больницы, как толпа журналистов облепит его, как стая ос, начнет жужжать камерами и требовать подробности и комментарии к произошедшему событию, значимость которого он и сам пока не успел осознать. Виктория смотрела затуманенными от нежности глазами на новорожденного ребенка, тихонько посапывающего у нее на руках. Бруклин, их старший сын, стоял, потупив глаза, рядом, находясь в полном замешательстве. Мальчик не решался приблизиться к спящему братишке, завернутому в небесно-голубое одеяльце. Он неуверенно смотрел на родителей, на их одновременно растроганные и торжественные лица и не знал, как поступить - то ли остаться стоять в стороне, то ли подойти к малышу. Окончательно запутавшись и потерявшись, Бруклин не нашел ничего лучше, как уткнуться в руку отца, стоявшего рядом. "Какой же он славный, - думал Дэвид, глядя на только что родившегося сына. - И как удивительно похож на Викторию. Те же лоб и подбородок. Так же сосредоточен и красив. А нос у него совсем как у Бруклина".
Терпение людей, занявших выжидательную позицию на улице, было на исходе. В толпе послышалось грубое: "Поскорей бы уж она разродилась. Ну сколько можно возиться?! Я обещал своей подружке быть в семь... Черт, опять придется выслушивать ее нотации". Кто-то выругался, остальные промолчали. Но ни один не отвел глаз от дверей, из которых с минуты на минуту должен был выйти Дэвид Бекхэм.
Фальшивые звезды
КАМЕРЫ следили за Дэвидом и Викторией день и ночь все восемь месяцев, пока молодые присматривались друг к другу. Время от времени в прессе появлялись слухи то об их помолвке, то об окончательном разрыве. А тем временем Бекхэм и Вики встречались в маленьких ресторанчиках, старались разговаривать вполголоса и не снимать темных очков даже в помещении. Бекхэм и раньше заставлял папарацци часами просиживать в кустах рядом со своим домом, но теперь, решившись завязать отношения с бывшей солисткой "Spice Girls", вынудил их объявить настоящую охоту. Обе стороны изощрялись, как могли. Несколько раз Дэвид просил своего хорошего приятеля Джошуа, внешне сильно напоминающего самого Бекхэма, "поиграть" в Дэвида и Викторию. Парень наряжался в одежду футболиста и выходил из дверей его квартиры под руку с невысокой брюнеткой на каблуках. Оба были в черных очках, переговаривались шепотом и явно хотели избежать встречи с камерами - пронырливые папарацци мгновенно заглатывали приманку, со всех ног кидались вдогонку влюбленным, щелкали фотоаппаратами и только минуте на 10-й преследования понимали, что звезды подставные. Тем временем настоящие Бекхэм и Виктория, наблюдая из окон квартиры за безупречно разыгранным спектаклем, умирали со смеху.
Влюбленные изо всех сил старались "не светиться", но тем не менее в газеты регулярно просачивались подробности их личной жизни. Добропорядочные английские граждане своевременно узнавали, где Дэвид и Виктория проводят вечера, в каких ресторанах ужинают и в каких гостиницах снимают номера на ночь. Обсуждали бесчисленные подарки, которые звезды без устали дарили друг другу. Дэвид каждый вечер посылал огромные букеты цветов в любую точку гастролей "Spice Girls", тратил тысячи долларов на международные телефонные разговоры, а Виктория удивляла его необычными сюрпризами, на приготовление которых не жалела ни сил, ни времени, ни денег. Так, однажды она заказала для Бекхэма эксклюзивный флакон туалетной воды в "CliveChristian" - хрустальный, инкрустированный бриллиантами, ручной работы и в форме футбольного мяча. Дэвид был сражен наповал.
Виктория, выросшая в обеспеченной семье бизнесменов и привыкшая ездить в школу на личном "Роллс-Ройсе", с детства была приучена к дорогим вещам и широким жестам. За садом около роскошного особняка семьи Адамс ухаживал садовник Букингемского дворца, а модницу Викторию знали в лицо продавщицы всех элитных бутиков в районе престижной улицы Бонд-стрит. Вики обожала делать покупки, и с годами эта страсть становилась только сильнее. Она и Дэвида вынудила серьезно пересмотреть содержание своего гардероба, несмотря на то что у него никогда не наблюдалось особых проблем с отсутствием вкуса или денег. Если бы в их первую встречу он не был одет в шикарную рубашку поло (что характерно - без номера на спине) и джинсы от "D&G" - совсем не то, что Виктория представляла увидеть на потном грубом футболисте, - неизвестно, как бы сложились их отношения. И сложились ли бы они вообще...
Как-то раз Виктория заявила опешившим журналистам, что "самая большая беда в жизни - это пролить красное вино на белый костюм Armani". Сказала это - и беззаботно рассмеялась. Пресса сочла эту фразу верхом легкомыслия и глупости и накинулась на миссис Адамс, как стая голодных псов, в отнюдь не лестных выражениях обсуждая тему "высокого" интеллекта Виктории на страницах газет и журналов не один месяц подряд. Бекхэм же, наоборот, считал непосредственность и страсть к покупкам своей возлюбленной очаровательным и милым баловством. В очередной раз встретив любимую с кучей пакетов и коробок, совершившую незапланированный налет на дорогие бутики и скупившую половину летних коллекций от всех мало-мальски известных кутюрье, он совершенно искренне изумился: "Дорогая, куда ты все это денешь?" Виктория, ни на секунду не задумываясь, уверенно ответила: "В шкаф. А не влезет - ты купишь мне новый. А еще лучше - новую квартиру. Ведь я права?" Бекхэм не нашел ничего лучше, чем согласиться и помочь подруге занести шелестящий дорогой бумагой ворох покупок в дом.
Коронованная невеста