С МИНУТУ он смотрел на уходящую мать спокойно, не отдавая себе отчета в том, что это, возможно, их последняя встреча. Но стоило Мей обернуться, как Пирс зарыдал и бросился к ней. Дед сильно сжал плечо мальчика, стараясь удержать его. Вырваться из его цепких объятий было невозможно, поэтому трехлетнему Пирсу оставалось только уткнуться мокрым от слез лицом в дедову штанину и издали наблюдать за матерью, быстро семенящей по садовой дорожке к машине. Открыв дверцу авто, Мей обернулась и послала сыну виноватую улыбку, увидев которую Пирс зарыдал еще громче. "Да когда же все это кончится!" - вздохнула бабушка, стараясь скрыть подступившие к глазам слезы. Через мгновение машина скрылась за поворотом. Детство Пирса, едва успевшее начаться, навсегда закончилось.
ОБРАЗ МЕЙ - молоденькой женщины, одетой в легкое светлое платье, со стареньким чемоданом в руках - навсегда остался в памяти Пирса как символ первой утраты и первой несчастной любви. Именно такой - юной, хрупкой и слегка растерянной - он запомнил свою мать, с которой увиделся вновь лишь спустя девять лет. В доме родителей Мей, на попечение которых был оставлен маленький Пирс, мало говорили и редко смеялись. Дед с бабушкой, тяжело пережившие неудачное замужество дочери, старались лишний раз не тревожить мальчика разговорами о матери. Брошенная мужем и оставшаяся с маленьким ребенком на руках, Мей приняла решение отдать сына родителям и уехать в Лондон в поисках лучшей жизни. Курсы медицинских сестер, на которые Мей поступила без особых трудностей, виделись ей спасением от бедности и одиночества.
Чужой среди своих