ИЛЬЯ Олейников не только суперзвезда нашего телевидения. Он настоящий народный артист России. Хотя телевизионщикам такие звания обычно и не дают, в случае с Ильей Львовичем все справедливо.
ОЛЕЙНИКОВ смело может гордиться своей жизнью - все у него в конце концов сложилось удачно: с женой Ириной они живут счастливо вот уже 30 лет, сын Денис - участник популярного дуэта "Чай вдвоем", он много путешествует по миру, у него много хороших друзей, работа приносит радость и обеспечивает достаток. Однако так было не всегда...
Африканская хижина и Гена Хазанов
- Я РОДИЛСЯ 10 июля 1947 года в Кишиневе. В детстве мне казалось, что это гигантский город, вроде как Москва или Нью-Йорк. Позже я понял, что все познается в сравнении. Мы жили в деревянном доме - чем-то среднем между туалетом и африканской хижиной. Все в одной комнате: мама, папа, я и старшая сестра. Удобства же были в соседнем дворе, поэтому по ночам нужду справляли в ведро, отчего вся семья просыпалась. Напротив нас жили цыгане, они что-то всегда праздновали, и это часто заканчивалось жуткой дракой. Как-то, помню - мне тогда было 4 года, - слышим крик "Валеу!", что по-молдавски значит "Караул!". Смотрим - бежит мужик, а у него из спины топор торчит и кровь хлещет.
Моя мама, Клара Борисовна, была женщиной тихой, спокойной, философского склада. Готовила очень хорошо. А папа, Лев Нафтулович, был полной ее противоположностью - такой рубаха-парень, мне казалось, его знает весь Кишинев. Да так оно и было. Еще мне казалось, что папа не столько работает (он был шорником - это человек, который изготавливает хомуты. Папа держал лавочку на рынке), сколько выпивает с друзьями. Тоже правильно казалось... А еще у папы была дама сердца, и все об этом знали - и мы, дети, и мама (она очень от этого мучилась, бедненькая. Но бросить папу не могла - любила!), и муж этой женщины. Он был начальником милиции и грозился папу пристрелить. Но потом смирился, потому что, как и все остальные, понял, что с этой страстью ничего поделать нельзя: это была стихия, как ледоход, как явление природы. Этот роман длился лет сорок. Когда мама умерла, папа уехал в Израиль к дочке, и эта женщина (а им было уже под 70) очень переживала разлуку, и папа тоже переживал. Но его подруга писала ему, что не может бросить больного мужа - как ни странно, все они были, по сути, глубоко порядочными людьми. Когда муж этой женщины умер, она начала собираться к папе. Но тут умер папа. И эта женщина не выдержала и тоже вскоре умерла. Такая вот история - не Ромео и Джульетта, конечно, но тоже очень трогательная.
- Почему вы решили стать актером?
- Потому что я очень плохо учился и понимал, что у меня нет никаких перспектив ни в плане точных наук, ни в плане гуманитарных. Поэтому и решил стать артистом, так как артисту не обязательно быть грамотным - мне так казалось. И оказалось, я был прав, выбрав из бесчисленного множества профессий ту единственную, которая принесла мне удовлетворение. В 65-м году я поступил в эстрадно-цирковое училище в Москве. Перед вступительными экзаменами ко мне подошел носатый юноша очень самоуверенного вида: "Поступать хочешь? Не поступишь! Конкурс - сто человек на место!" - "Ну а ты уверен, что поступишь?" - "Конечно", - надменно отрезал он. Это был Гена Хазанов. Тем не менее мы поступили оба. А с Геной мы подружились. Я с ним - потому что он был единственным москвичом и его мама замечательно готовила, а он таскал меня по модным тусовкам и демонстрировал как Миклухо-Маклай привезенного дикаря. Я действительно тогда говорил так, что нарочно не придумаешь: "Отдайте мне вашу банку с вареньем, я ее еще не до конца докушал". Позже Москва меня пообтесала.
После училища я три месяца отработал в Москонцерте - выступал по сельским клубам в ста километрах от столицы, а потом Аркадий Арканов сосватал меня в оркестр Юрия Саульского - им нужен был конферансье. До этого Арканов видел, как я выступаю с двумя им написанными сценками, и посчитал, что я отлично справлюсь. Но одно дело выступать с монологами, написанными кем-то другим, и совсем другое - что-то говорить от себя! Я этого никогда не умел и до сих пор не умею. Поэтому первое же выступление в качестве конферансье завершилось громким провалом. Причем в самом прямом смысле: на сцене стояло 8 микрофонов, приготовленных для оркестра. И я умудрился их все повалить. Можно было бы разыграть, что так и задумано, - но по моей растерянной морде было видно, что для меня это такой же сюрприз, как и для зрителей. В итоге я пролепетал: "Извините, вот тут у меня чего-то упало. Я сейчас..." - и принялся подбирать микрофоны, ставить их на место. Это продолжалось все семь минут моего запланированного выступления. После концерта Юрий Саульский очень тихо мне сказал: "Чтобы я вас больше не видел".
Волшебная сумочка и царский подарок