Рене сидела по-турецки на своем не модном, но уютном диване - на коленях миска с любимыми чипсами начос, впереди - телевизор, слева - пепельница, полная окурков, справа - телефон-предатель. Предатель молчал уже полтора часа, наверное, делал вид, что его хозяйка забыла оплатить счета.
НО СЧЕТА были оплачены - это она точно помнила, - хотя и валялись неизвестно где. На столе у Рене всегда была зона черной дыры - стоит только положить что-то на краешек, как немедленно сгинет где-то под стопкой старых и новых журналов, факсов, писем из магазинов, банков и киностудий, пустых и полных пачек сигарет, косметических салфеток, чашек сомнительной чистоты и еще кучи других вещей, которые и должны обитать в доме всякой одинокой девушки.
Чипсы кончились, старая серия "Скорой помощи" - тоже, а Рене так и не успела найти ответ на главный вопрос: почему она сидит одна (пес Дилан не в счет, тем более что он не любит сериалы, предпочитая им здоровый собачий сон) на диване в пустом доме, а не хохочет где-нибудь в ресторане в обществе того же Джорджа Клуни, запивая встречу шампанским и вслушиваясь в шепот за соседним столиком: "Смотри-ка, что это на Зеллвегер? Гуччи? - Да нет же, говорю тебе, это платье из последней коллекции Эскада, шесть тысяч долларов".
Но Клуни, ее ветреный дружок - увы, с приставкой "бывший" - веселится в обществе какой-то другой красавицы. Их блестящий, но недолгий роман был обречен: а она-то еще боялась поверить в слухи о том, что Джордж - голубой! Бояться надо было другого - педиатр из сериала "Скорая помощь" оказался банальным бабником. А она, Рене, все равно не смогла бы угнаться за всеми голливудскими красавицами. Потому что, по большому счету, ей абсолютно все равно, что на ней надето - Гуччи, Эскада или какой-нибудь простецкий Бенеттон. И хорошо ли лежат волосы. И накрашены ли губы. И не блестит ли от пота нос.
Рене натянула красные кроссовки без задников - прямо на босу ногу, потому что искать в этом доме чистые носки бесполезно. В шкафах у нее черные дыры еще побольше, чем на столе. "Дилан, гулять!" - позвала она пса. Собака лениво потянулась, поочередно выставляя вперед мохнатые лапы. Кажется, ее любимец считал себя не собакой, а гигантским котом - с чего бы ему было при виде хозяйки не прыгать и вилять хвостом, а потягиваться и дергать спиной?
С океана тянуло йодом и арбузами. Рене поежилась и подняла воротник джинсовки: как бы не простыть! Подхватишь простуду, а кто будет подавать лекарство и чистить для нее чеснок? Разве что Дилан...
Плюшевый медведь против фарфоровых кукол