Я не знаю, написал бы мой муж в газету о своей любви к сыну. Но, прочтя рассказы Алексея Новоточинова и Геннадия Шилина, я решила передать в редакцию несколько страниц, написанных его рукой. Он начал их писать для нашего первого внука - Никиты - в ответ на просьбу малыша "написать письмо про себя и про всех нас".
Толя умер почти десять лет назад... И как нам всем его не хватает!...
...Я родился, можно сказать, случайно. Отец ушел на фронт, был тяжело ранен в 1942 году, и после долгого лечения в госпитале на несколько дней вырвался домой. Через 9 месяцев появился на свет я - третий ребенок в семье. Маме было 43 года. Очень маленькая, хрупкая женщина, ослабленная голодной трудной военной жизнью, она молила бога дотянуть меня до школы, а прожила до 85 лет, дождалась, когда вырастут мои дети. А вот отец, вернувшись с войны, долго болел, так до конца и не оправившись от ранения. Он умер, когда мне было 11:
...Со своей будущей женой - Виолеттой я учился в одном классе. В девятом стали встречаться. Внешне казалось, что мы очень разные: она - заводила, участник школьной самодеятельности, а я - застенчивый, спокойный. Но прожили душа в душу уже не один десяток лет.
Вначале ее родители не приветствовали наши встречи, особенно отец, который потом стал моим самым близким другом и советчиком. Иван Никитович был заядлым автомобилистом, все свое свободное время проводил в гараже. Он-то и стал родоначальником нашей автомобильной династии. Пристрастил меня к машинам - уже в 16 лет я имел юношеские права и потом всю жизнь не расставался с автомобилем, хотя по специальности - компьютерщик.
...Наш первенец - Костик - родился, когда нам с Вилькой (так я звал жену) было по 25. Роддом находился недалеко, был выходной день. Я бегал каждые полчаса и спрашивал: "Колоколкина не родила?" И так надоел сотруднице в справочной, что она написала крупно на листке - "Колоколкина не родила!" и, когда я подходил к окошечку, показывала мне эту бумагу.
...Сын долго не говорил. "Мама, папа, баба, дай" - это был почти весь его словарный запас к 2 годам. Главное слово было - "Это, это". Произносил он его тогда, когда ему нужно было рассказать что- то. Интересовался с раннего детства всякими машинами, механизмами, автоматами, приспособлениями, устройствами. Я рассказывал, а он внимательно слушал и молчал. Когда ему было почти 2 с половиной года, жена попала в больницу. Отсутствие мамы, видимо, для него было таким шоком, что он вдруг заговорил сразу четко, много и правильно. Я его привез в больницу к жене, он увидел ее, обрадовался. Во дворе шел ремонт, и первая фраза сына, которую она услышала, была такая - " Мама, это компрессор. Хочешь, расскажу, как он работает". Я понял, что мои уроки не прошли даром.
Костик взрослел, очень любил рисовать и бывать с нами в гараже. И хотя женщины ругались, потому что он приходил грязный и часто в ссадинах, мы с тестем настаивали на своем, - мальчик должен любить технику, это ему пригодится в жизни.
...Когда сыну было шесть с половиной, в нашей семье появилась дочка Аннушка. Он сразу же понял, что его царствование закончилось, поэтому на пятый день появления маленького ребенка в доме задал маме вопрос: "А правда, что она из твоего живота?" Услышав утвердительный ответ, стал требовать отправить ее немедленно обратно.
...Дед и я были главными Костиными друзьями. Мать и бабушку Веру он обожал, к сестре относился снисходительно. А вот с прабабушкой отношения складывались непросто. Она была человеком строгим, старой, дореволюционной закваски. С восьми лет работала в няньках, и требования к детям у нее были жесткие. Она считала, что все шалости и непослушания надо "лечить" ремнем. Бабушка жила с нами и, несмотря на преклонный возраст, очень нам помогала. Мы работали, а она приводила дочку из садика, сына - из школы. И каждый вечер жаловалась на Костино непослушание, требовала наказать. Признаюсь, несколько раз я брался за ремень. Жена плакала и, однажды, в сердцах упрекнула меня: "Ты же теряешь доверие сына!". С тех пор я никогда не брал в руки ремень...
...Большие сложности появились, когда Костику исполнилось 14. Он попал в среду, прямо скажем, не пай мальчиков. Был очень сильный, любил подраться, и дружки часто этим пользовались. Вырвать сына из этой кампании было непросто. Деда к этому времени уже не было, а мои разговоры, казалось, не очень-то помогали. И вот однажды Костю попросили "начистить физиономию" одному парню. Он не очень-то интересовался, за что же человеку "назначено" такое наказание. Но, расквасив парню физиономию, узнал в нем своего детсадовского друга. И тут-то, наконец, "сработали" наши с дедом беседы - Костя ушел из этой кампании. Ушел сам.
...В 1986 году сына призвали в армию. Мы не старались его "откосить", считали, что парень должен пройти школу мужества. Но она оказалась слишком жестокой - Костя попал в Афганистан.
От него приходили бодрые письма, он успокаивал нас, рассказывал всякие забавные истории из армейской жизни и никогда не жаловался. А в середине 1987-го прислал какое-то необычное письмо - радовался, что наконец-то пригодились его художественные способности, потому что он расписывает госпиталь в городе Чирчике, и пока не участвует в боевых действиях. Мы, так уставшие от ожидания плохих вестей, не сразу поняли, что он лежит в госпитале! Только потом узнали, что у него было ранение и контузия. А он стал писать гораздо чаще, и письма все были полны оптимизма, шуток и ожидания встречи.
...За 2 месяца до окончания службы Костя сообщил, что встретил девушку, влюбился и собирается привести ее с собой. Мы уговаривали его не торопиться с женитьбой, но никакие долгие уговоры "подождать" не помогали, он стоял на своем - "Я ее люблю". Он вернулся под Новый год один, а через месяц к нам домой приехала его жена Лиля. Сначала мы были в ужасе - маленькая, худенькая, измученная токсикозом и дальним перелетом, провинциальная девочка с огромными зелеными глазами, вызывала только чувство жалости. Но она так органично вошла в семью, что вскоре мы уже радовались за сына. Лиля успевала помогать по хозяйству, готовить вкуснейшие обеды, штудировала классиков, бегала по музеям, открывала для себя большой, незнакомый город. А Костя пошел работать, потом учиться.
...В 1989 родился внук Никита. Невестку в роддом увозил я, сын был в отъезде. Никитка стал моим первым внуком, продолжателем рода. Я души в нем не чаю, он во всем напоминает мне сына, когда тот был таким же малюткой.
...Костя с Лилей прожили счастливо пять лет. А потом он встретил Лену, и никакие уговоры, скандалы, которые устраивала мать, боясь, что ее любимый внук останется сиротой, никакие беседы - мои и бабушки - не помогли. Он сказал, что встретил свою настоящую любовь, и мы были правы, когда уверяли его, что он делает ошибку. Невестка и внук остались жить с нами, а сын создал новую семью...
НА ЭТОМ обрываются записи моего мужа. Он не узнал, что у него родились внучка Настенька от второго брака сына, и внук Ванечка - ребенок нашей доченьки: Не узнал о том, что любовь к автомобилям, которую они с дедом вложили в нашего сына - стала делом его жизни... Не узнал о том, что его внук Никита стал студентом в 15 лет, и что две невестки общаются и часто встречаются за праздничным семейным столом, а внук не растет без внимания отца. А вот я знаю, что все это - плоды его доброго, умного и правильного воспитания нашего сына.