Переживание реальности как некоего лабиринта, в котором верный путь непостижимым и чудесным образом все-таки находится, не очень-то типично для современного кино так называемой новой волны, вызванной крейсером кино-шоу-бизнеса Квентином Тарантино. Немецкий режиссер Том Тиквер, известный российскому зрителю по картине "Беги, Лола, беги", умеет снимать сказочные и одновременно реалистичные до мельчайших психологических деталей фильмы, которые к тому же имеют хорошую кассу и благосклонность высоколобой критики.
НОВЫЙ фильм Тиквера "Der Krieger und die Kaiserina" в данном случае - не исключение, в нем нереально красивые виды Вупперталя, родного города режиссера, перемежаются прозаическими реалиями психиатрической клиники, где работает медсестрой главная героиня Симона (снова в главной роли Франка Потента, как и в "Лоле"), или Сиси, как ее называют пациенты, для которых она добрая фея. Фея живет в этом закрытом психиатрическом отделении, как королева в заколдованном замке, до тех пор, пока случай (внимание! Ключевое понятие в художественной системе Тиквера) не сталкивает ее с Бодо (Бенно Фюрман). Это экзистенциальное столкновение настолько сильно, что в реальности оно выливается в автомобильную аварию, жертвой которой становится Сиси, а причиной - Бодо, удирающий с крадеными продуктами от охранников из супермаркета. Этот демобилизовавшийся солдат бундесвера, не имеющий ни работы, ни вообще желания как-либо устраиваться в этом мире, спасает Сиси жизнь и тем самым определяет ее будущее.
Погоня снята блестяще, как и бегство Лолы в предыдущей работе Тиквера, причем мы не только следим за ней со стороны, но иногда мы проживаем эту сумасшедшую гонку изнутри, вместе с Бодо. И тогда сердце стучит у нас в горле от бешеной погони.
Об этой режиссерской тактике и был мой первый вопрос Тому Тикверу, которого я встретила на премьере его новой работы в одном из берлинских кинотеатров.
- В вашем фильме зритель одновременно находится и внутри героя, и вдруг где-то высоко в небе, наблюдая это все отстраненно и эпически...
- Это, безусловно, не радикально субъективный фильм, не поток сознания, хотя и он здесь присутствует. Периодически мы выныриваем из этого потока и наблюдаем события со стороны. Мы не всегда внутри Бодо или Сиси, мы дистанцируемся, пытаемся придать реальности некие объективирующие ее атрибуты. Определенные вещи не могут рассматриваться только глазами героя, они требуют объективной точности в описании. Например, психиатрию я хотел показать не только через призму опыта героини, поэтому я дистанцировался от Сиси и показал, как она ведет себя в этом контексте. Контекст должен быть очень реалистично, достоверно описан. Для меня было важно рассматривать героев и снаружи, и изнутри, так же и город - я хотел посмотреть на него снаружи.
- Почему вы выбрали именно Вупперталь?
- Когда хочешь сделать фильм, который мечется между субъективным восприятием героя и сказочным изображением мира, нужно найти такое место, где погружаешься в реальность и одновременно видишь то, чего нет, так же реально, как деревья и небо, как это часто бывает в детстве, когда мы грезим наяву...
- И летаем. В вашем фильме так много полетов: Бодо летит, хотя бы и мысленно, когда мы его видим первый раз, потом эти полеты над Вупперталем, как в компьютерной игре...
- Я давно мечтал, как было бы здорово летать над городом и рассматривать это все с высоты. Для меня эта воздушная съемка создает эффект сказки. Я хотел, чтобы Вупперталь с высоты птичьего полета выглядел как игрушечный, как макет города, как картинка в книжке.
- Во всех ваших фильмах красной линией проходит тема судьбы и случая. Чем это объясняется?
- Я нахожу эту игру увлекательной. Есть события, которые кажутся банальными и повседневными, а потом оказываются судьбоносными. Сначала мы не видим между ними никакой связи, она образуется после. Хотя на самом деле она была с самого начала, только мы ее не видели, пока какое-то совпадение не пришло на помощь. Что можно назвать судьбой и что случаем? Жизнь - это сплетение того и другого.
- В эпизоде, когда Бодо стоит на автобусной остановке посреди бескрайних полей, неизвестно откуда подъезжает автобус, где водителем - его убитый брат. Это напоминает нам фильм Хичкока "Невидимый третий". Случайная цитата или заимствование?
- Только не заимствование. Я считаю такие отчетливо бросающиеся в глаза цитаты просто глупыми. Меня это раздражает. Может быть, эта сцена так выглядит, но я этого совершенно не имел в виду. На съемках стоял наверху на съемочном кране, смотрел оттуда на Бенно Фюрмана и вдруг поймал себя на мысли, что где-то я уже это видел. Я думаю, такие вещи происходят с людьми, выросшими, воспитанными на кино. Когда фильм много раз смотришь, эти чужие переживания, зрительные образы становятся твоими. Например, я не могу отделить некоторые впечатления от фильмов от моих собственных, пережитых в реальности впечатлений.