ВЫ СЛЫШАЛИ, что еще несколько десятилетий назад в среде ученых было почетно время от времени жертвовать собой ради науки? Во благо человечества кто чумой себя заражал, кто собственную кончину подробно комментировал, кто новые лекарства на себе испытывал. Верили, что самоотречение не окажется напрасным, что большим человеческим массам от этого польза будет, захорошеет им. Вот и я решил - схожу на балет! Хлебну неизведанного, и будь что будет!
А ЧТО будет - и предположить страшно. Как организм, взращенный на четких отбивных ритмах рок- и поп-музыки, отреагирует на симфонические переливы? А вдруг там размер не четыре четверти, где тогда искать опору?! И как поведут себя барабанные перепонки, когда в них хлынет не два-три, даже не пять, а сразу с полсотни различных по тембру и высоте звуков?! И справится ли мозг с сортировкой этой струнно-духовой вакханалии? Найдутся ли у него еще резервы, чтобы осознавать, что он, собственно, получает удовольствие? Как я, дитя мерцающих экранов и пульсирующих огоньков, жертва рекламных нарезок и слащавых бесперебойных восторгов, - как смогу я различить, опознать, почувствовать ПРЕКРАСНОЕ?
Одним словом, сами видите: вопросов больше, чем ответов. Поэтому-то, как дерзкий ученый, я и решился на такой жестокий эксперимент над собой.
В общем, жребий брошен, мосты сожжены - я иду на балет. Чур меня, чур.
Чур меня еще раз.
* * *
Без длинных вступлений, а вот так вот сразу и скажу - был я на балете, был!
Хотя поначалу все и вся были против: фрак сжег утюгом прямо накануне концерта; из парадного вышел и тут же в лужу вляпался; гнедая захромала, пришлось выезжать на общественной карете, а в ней контролеры штрафанули, да как-то так приземленно, невозвышенно, словно я не в театр оперы и балета еду, а на собрание сборщиков макулатуры. Ничего, думаю, все равно доеду.
Ну и доехал, естественно. Влетаю, пальту свою сдаю и в курилку - от городской суеты отчищаться, принимать подобающий вид и форму. Настроил там брови домиком, будто я слегка озадачен некой недосказанностью в построении субдоминанты к фа-диез-мажору в третьей цифре, и выхожу.
Первым делом обзираю скопившиеся в холле народы. Гляжу, примерно у трети публики тоже с субдоминантой загвоздка, тоже этой недосказанностью томятся; другая треть, или около того, плевать хотела на все диезы и бемоли. Они пришли на серьезное мероприятие, им не до всей этой ерунды; третья же треть от взора моего ускользнула и тихой-тихой сапой - раз! - и уже в креслах, на сцену смотрят. Ну и я в кресло, и я смотрю, не просто же так пришел - зрелища жажду!
Ну и дождался. Колокола, невесть откуда взявшиеся, чего-то там прокурлундыкали, свет в зале - чух, чух, чух - затух весь, и вот она, сцена! Тетенька такая импозантная выходит и французским словом ко мне обращается: па-де-труа, мол, Гена, и не колыхайся. Я и обмер.
И заиграло, заиграло! Оркестра хоть и не видать, но струны вжикают весьма чувствительно, весь зал приятностью наполнился, воздух так и переливается - волнами, волнами! Гляжу - а на волнах-то трое: один мальчик мужеского полу, а с ним две девчушки такие воздушные. Вот он к одной подплывет, чего-то там поуговаривает ее, та вся встрепенется, заволнуется, потом вместе побежали-побежали - р-раз! -и она взлетает, юбками тонкими взмахнув! Кажется, сейчас плюхнется, ан нет - парень-то не промах, дает дамочке полетать немножко, потом только плавненько опускает. Она довольная, снова по волнам скользит-трепещет. А парнишка не будь дураком - ко второй подруливает. Та тоже зардеется вся, перышками зашевелит, глазками заповодит и соглашается. Тогда этот хитрюга и с ней те же штучки проделает, доведет до полной восторженности, бросит и снова к первой. А эта, конечно, огорчается, но как-то без обиды огорчается, легко. Наверное, знает, что он к ней еще обратится. И точно: лебедь-то этот, похоже, еще не определился с выбором, так и метался от одной к другой, пока они все втроем не сошлись в согласном танце...
Разбор балетных полетов
- Человек, понимаешь, пытается высоким искусством заниматься, культурным уровнем расти хочет, а вы такой цинизм употребляете! - пеняла мне полная дама, сидя у стола, заваленного сальными бумажками с фрагментами пищи, и непрестанно оправляя какую-то торбу, лежавшую у нее на коленях. - Ведь это вы написали, что мальчик и две девочки на сцене были? Вы о балете пишете?
Губы ее жирно блеснули чебуречным соком. Она неторопливо жевала, прихлебывала чай, оправляла торбу, клеймила меня вопросами и попутно просвещала под кислый запах недобросовестно приготовленных чебуреков.
- Я тоже пишу о балете (хрум), но я пишу о нем не так (фьлюп), я пишу давно (торбу чуть влево), всегда пишу. А вы, скорей всего, недавно? Так вот (торбу вправо), какие художественные задачи вы ставили своей статьей?
Мне показалось, что в этих надкусываниях и прихлебываниях она черпала вдохновение, ну или, по крайней мере, мыслительную энергию. Торбой, кстати, оказался ее собственный живот, существовавший как-то полузависимо от остального туловища.
- Да, балет прочитал вашу статью и ужаснулся. Что балет? Ну да, балет прочитал. А, вот опять вы не поняли. Балетом я называю балетмейстера. Да. Так вот, балет прочитал и ужаснулся! Он же хочет высокое искусство ставить, старается, а вы - "мальчик и две девочки". Какие художественные идеи вы осуществляете, когда называете балерин девочками? Я с удовольствием допускаю, что вы ничего не понимаете в высоком, но надо же было тогда похвалить как-то, если не понимаете! Нет, не надо, конечно, перехваливать, все-таки они еще недавно стремятся к высшим культурным ценностям, мало что умеют, раньше просто в дискотеке танцевали. Но, знаете, лучше уж так, чем по подъездам водку горланить! Вы, я вижу, тоже парень хороший, раз молчите.
Статья, она ведь как? Статья направлена прежде всего на то, чтобы про кого пишешь - если они хорошие люди или, как в данном случае, балетом хотят быть, - чтобы они порадовались, что про них хорошо пишут. Значит, даже если непонятно, все равно надо похвалить. Нельзя про высокое простыми словами, как вы: "мальчик и две девочки"! А во-вторых, статья направлена (хорошая статья, не ваша), она направлена на читателя. Что он все телевизор да телевизор! Пусть он знает, что балет выше телевизора, хоть и импортного! Что вы там пишете - "он побежал, прыгнул", или как там у вас? Это что - про балет? Да это про какие-то соревнования. Я вот вам дам прочитать свои материалы про то, как надо, благо их у меня много. Вы там посмотрите, что есть - что можно найти хорошие, красивые слова, типа "воспарил" или "вознесся", ну или там, ну не знаю, много слов всяких, много! Надо уметь их подбирать, есть же словари синонимов в конце концов. А что вы удивляетесь, очень даже есть и очень даже полезные словари. Очень рекомендую. Но цинизм! Цинизм неуместен. Цинизм - это когда про алкашей или про бомжей. А про балет!? Про балет - нельзя. В общем, вы хороший парень, молча слушаете, из вас выйдет толк. Хотите чебурек? У меня еще много, много чебуреков, не стесняйтесь, спрашивайте.