"У меня есть книга с автографом автора, - хвалился мой товарищ. - Пенсионный вклад на "чёрный день". Продам - и в шоколаде!" Кое-что подобное есть и у меня, однако о ценности таких штучек я до сих пор не задумывался.
Музейный экспонат...
"НАЧНЁМ с того, что это - не совсем автограф, а скорее - дарственная надпись, - просветила меня завотделом книжных фондов ГИМ Елена Лазаренко. - Кстати, и заметки на полях, хотя бы и сделанные рукой автора книги, тоже не являются автографом в строгом смысле. Это маргиналии. Но ни маргиналии, ни дарственные надписи большой редкостью не являются. В своё время среди московской интеллигенции было принято дарить книги, сопровождая их пожеланиями. У нас в музее хранится часть библиотеки известного историка Москвы Ивана Забелина, около тысячи томов. И почти 99% из них с дарственными надписями: Афанасьева, Тургенева, Ключевского, Верещагина".
Я взял в руки одну из них - сборник тургеневской прозы, открыл на обратной стороне обложки, ожидая увидеть строки, написанные наискосок. Но лист пожелтевшей бумаги был девственно чистым. И только полистав книгу, обнаружил непривычную надпись, сделанную на титульном листе. "В те времена, - улыбается Елена Васильевна, - традиция дарственных надписей в России соответствовала европейской - книги подписывали либо на внешней стороне обложки, либо на титульном листе, но обязательно в верхней части. И никому в голову не пришло бы писать наискось. Это уже советская традиция, каким-то загадочным образом укоренившаяся у нас в 30-е гг.".
Наверное, многое можно понять о неписаных законах этикета, если как следует рассмотреть автографы на книгах. Вряд ли в XIX в. кто-нибудь оставил бы автограф вроде того, что красуется на подаренном мне поэтическом сборнике: "Чтоб всё было пучком и верблюдики не плевались". А нынче трудно себе представить автограф, начинающийся так: "Его превосходительству" или "Милостивый государь", если только это не стёб.
"Стиль автографа во многом определяется эпохой, - продолжает Елена Васильевна. - Но не надо забывать и о характере конкретного человека. Скажем, Ключевский предпочитал оставлять лаконичные надписи (см. фото 1), а другие были многословными и велеречивыми... Но то, что происходит сейчас, можно назвать девальвацией дарственной надписи. Когда к писателю на книжной ярмарке выстраиваются очереди из жаждущих автографа, это больше напоминает конвейерное производство, а сам автограф обезличивается и уже не представляет такой ценности, как раньше".
...или на "чёрный день"?