Играй по своим правилам
12 апреля 1945 года вице-президента Гарри Трумэна срочно вызвали в Белый дом. Встретила его миссис Рузвельт, которая, положив руку ему на плечо, сказала: «Гарри, президент умер». На мгновение Трумэн потерял дар речи, затем сказал: «Чем я могу вам помочь?» На что Элеонора Рузвельт ответила: «Чем, Гарри, я могу помочь вам? Теперь все проблемы — на ваших плечах».
Через час в присутствии сотрудников администрации, членов правительства и своей семьи Трумэн принял присягу президента страны. «Я, Гарри С. Трумэн, — сказал он, держа правую руку на Библии, — торжественно клянусь честно исполнять обязанности президента Соединенных Штатов и буду делать все для сохранения, защиты и охраны Конституции Соединенных Штатов», — и неожиданно для всех поцеловал Библию. Церемония продолжалась одну минуту. Америка получила нового, 33-го президента.
Вернувшись домой, Трумэн первым делом позвонил своей 92-летней матери, которая сказала своему 60-летнему сыну: «Гарри, старайся, но играй по своим правилам».
Очкарик с девчачьим ртом...
Гарри Трумэн родился 8 мая 1884 года в глухой деревне в доме фермера, с малолетства ухаживал за скотом и помогал отцу пахать землю. Учился в публичной школе в маленьком провинциальном городке Индепенденс штата Миссури и лишь в возрасте 39 лет поступил в городской университет Канзаса, но был вынужден через год бросить его, так как не имел денег на оплату учебы.
Много позже Трумэн признался: «Я никогда не был популярным. Популярными были те парни, которые побеждали в играх и имели большие, сильные кулаки. Я никогда не был таким. Без моих очков я был слеп, как летучая мышь, и, говоря по правде, я был в определенной степени маменьким сынком. Если возникала драка, я всегда убегал...» Не имея возможности участвовать в активных играх, Гарри посвящал много времени чтению Библии, книг по истории, биографий, учился играть на пианино. «Очкарик с девчачьим ртом, — скажет он однажды, — я всегда побаивался девочек моего возраста и старше».
Свою будущую жену Элизабет Уоллас Гарри впервые увидел в воскресной школе, когда ему было пять лет, а ей — четыре. Как вспоминал Трумэн, он влюбился с первого взгляда. Они окончили школу в один год, и, чем бы дальше ни занимался Гарри, его сердце было отдано Бесс.
Став неожиданно для себя президентом, Гарри Трумэн признавался: «Я слишком мелок для этой работы». Он часто называл свою резиденцию «Белой тюрьмой», подчеркивал, что работа президента — «ужасная работа», ибо он вынужден выслушивать оскорбления «от разного рода лжецов и демагогов», призывал родителей «не воспитывать детей в желании стать президентом». На 26-й день его президентства закончилась война в Европе. 8 мая 1945 г., свой 61-й день рождения, Трумэн провозгласил Днем Победы.
Двойственные отношения
В июне 1941 года, отвечая на вопрос о своем отношении к нападению Германии на СССР, Трумэн сказал: «Если мы увидим, что Германия побеждает, мы должны помогать России, а если будет побеждать Россия, мы должны помогать Германии. Надо дать им возможность убивать друг друга как можно больше, хотя я при любых условиях не хочу видеть победы Гитлера».
В начале лета 1945 г. президент записал в дневнике: «Каждый раз, когда мы в хороших отношениях с русскими, какой-нибудь идиотский умник на полпути вдруг нападает на них... Я не боюсь России. Они всегда были нашими друзьями, и я не вижу никаких причин, почему бы им всегда ими не быть. Единственная проблема — это сумасшедшие американские коммунисты. Их у нас только один миллион, но они преданы Сталину, но не президенту США. Я бы с удовольствием послал их в Россию. Я уверен, Дядя Джо немедленно отправит их в Сибирь или в концентрационный лагерь. Но я не могу этого сделать и не сделал бы, если бы мог... В России нет социализма. Это рассадник особых привилегий...»
В то время Трумэн был сильно раздражен тем, что Москва нарушила почти все договоры, заключенные в Ялте. Впервые это раздражение выплеснулось открыто, когда министр иностранных дел Вячеслав Молотов по дороге на конференцию в Сан-Франциско остановился в Вашингтоне и нанес визит Трумэну. Трумэн сказал советскому гостю, что США готовы выполнить все заключенные договоренности, и в резкой форме выразил свое недоумение тем, что СССР одно за другим нарушает их. Особенно жестко президент США высказался по поводу советской политики в Польше и отношения к ООН. США будут делать то, что необходимо для создания ООН, сказал президент, а если СССР не хочет это делать, то «может убираться к черту». Молотов был шокирован. «Никто в моей жизни никогда не разговаривал так со мной», — заявил он. «Соблюдайте договоры, и с вами не будут так разговаривать», — возразил Трумэн.
Чуть позже в дневнике Трумэн напишет: «У меня нет веры в любые тоталитарные государства, будь это Россия, Германия, Испания, Аргентина, Даго или Япония. Они все строятся на ложной посылке, что ложь справедлива и что старая, разоблаченная иезуитская формула о том, что цель оправдывает средства, права и что необходимо поддерживать власть правительства. Я не согласен и не верю, что эта формула поможет человечеству в осуществлении его надежд».
17 июля Трумэн впервые встретился со Сталиным. Их разговор продолжался два часа. С улыбкой на лице Трумэн называл Сталина Дядя Джо, объясняя, что он не дипломат и всегда после выслушивания аргументов отвечает «да» или «нет». Сталину понравилась такая постановка вопроса, и он тут же стал выдвигать свои предложения. После беседы Трумэн записал в дневнике, что установил хорошие отношения с советским лидером, и добавил: «Он прям, но чертовски умен».
«Кровь на моих руках»
В Потсдаме 21 июля Трумэн был информирован об успехе испытания американской ядерной бомбы.
Президент США немедленно отдал распоряжение использовать атомную бомбу против Японии до 10 августа. «Я сказал военному министру Стимсону, — писал 25 июля Трумэн в своем дневнике, — использовать бомбу для поражения военных объектов, солдат и моряков, но не детей и женщин. Даже если японцы — дикари и варвары, беспощадны и фанатичны, мы как лидеры мира не можем сбросить эту ужасную бомбу на старую столицу (Киото) или новую (Токио)... Мы оба согласились с этим. Цель будет чисто военной, и мы предупредим японцев и предложим сдаться, чтобы спасти жизни. Я уверен, что они этого не сделают, но мы дадим им такую возможность. Без сомнений, замечательно, что люди Гитлера или Сталина не разработали этой атомной бомбы. Она является наиболее ужасным открытием, когда-либо сделанным, но может быть наиболее полезным».
6 августа американский самолет Б-29 сбросил атомную бомбу, прозванную Малышом, на Хиросиму. И хотя Хиросима — город, где располагался штаб японской армии, и Нагасаки — центр военной и военно-морской промышленности — на самом деле были избраны из-за своего стратегического значения, японцы все же не были предупреждены об атаке. Советники Трумэна опасались, что, получив такую информацию, японцы переведут военнопленных из армий стран антигитлеровской коалиции в места возможных атомных ударов. В один момент было убито более 75 тыс. жителей города, десятки тысяч вскоре умрут от радиации. Никогда еще в истории человечества не было такого количества жертв от одного взрыва. Новость достигла корабля, на котором президент возвращался из Европы домой, только через 12 часов. Военный министр Стимсон писал в телеграмме: «Большая бомба сброшена на Хиросиму в 7.15 вечера по вашингтонскому времени. Первые отчеты свидетельствуют о полном успехе, более впечатляющем, чем был недавний тест». Трумэн воскликнул: «Это самое выдающееся событие в истории!»
Противники Трумэна до сих пор, вспоминая об этом замечании, говорят о его бесчувственности. Сторонники Трумэна, защищая его, говорят, что эта бомба была для него, по сути, окончанием войны. А это означало, что жизни 250 тыс. американских солдат, которые, по расчетам американского командования, должны были бы погибнуть при вторжении в Японию, были сохранены. К этому можно прибавить также не менее четверти миллиона японцев, которые погибли бы в случае военного вторжения союзников. И, конечно, нельзя забывать о колоссальных потерях, которые понесли бы советские войска. 8 августа СССР объявил войну Японии. Это произошло на шесть дней раньше согласованного в Потсдаме с союзниками срока, ибо в Кремле не без оснований полагали, что война может закончиться без СССР и тот не получит возможности принять участия в распоряжении результатами победы на Востоке.
Однако и после уничтожения Хиросимы и вступления СССР в войну японские власти не объявили о капитуляции. 9 августа Трумэн принимает решение сбросить еще одну бомбу. Первоначальными целями были Кокура и Ногата, но из-за плохой погоды было решено направить самолет с бомбой в Нагасаки. В 11 утра бомба, прозванная Толстяком, уничтожила 70 тыс. человек.
Один из создателей бомбы Роберт Оппенгеймер осенью 1945 г. попросил о встрече с президентом и заявил ему, что находится в ужасном состоянии и чувствует кровь на своих руках. Трумэн был очень разозлен видом «хныкающего» ученого. «Кровь на моих руках, — сказал он. — Это всё мои проблемы», — и передал помощникам, что надеется больше никогда не видеть этого человека.
«Придет время изменений в советском мире»
На третий срок (хотя он и имел такую возможность) выдвигаться Трумэн не стал. Выступая в Вашингтоне в марте 1951 года, он заявил: «Я не собираюсь быть кандидатом на перевыборах. Я служил своей стране долго и, полагаю, эффективно и честно. Я не приму новое выдвижение. Я не чувствую, что должен провести еще четыре года в Белом доме».
15 января 1953 г. Трумэн выступил с прощальной речью к гражданам страны.
Самым важным своим решением в качестве президента Трумэн назвал решение участвовать в отражении коммунистического нападения на Южную Корею и заметил, что радикальные изменения в Советском Союзе будут вызваны проблемами в странах-сателлитах. Советский блок силен и обладает большими ресурсами, говорил Трумэн, однако у коммунистов есть одно слабое место — «в долгосрочной перспективе силы нашего свободного общества, его идеи возобладают над системой, которая не испытывает уважения ни к Богу, ни к человеку... Свободный мир усиливается, становится более единым и привлекательным для людей по обеим сторонам „железного занавеса“. Надежды Советов на легкую экспансию разбиты. Придет время изменений в советском мире. Никто не может сказать наверняка, когда и как это произойдет: путем революции, конфликтов в сателлитах или путем изменений внутри Кремля. Сами ли коммунистические лидеры по своей воле сменят курс своей политики или это произойдет другим образом, но у меня нет сомнений, что эти изменения произойдут».
До конца своей жизни Трумэн оставался резким в своих суждениях. Так, в одну из своих поездок в Нью-Йорк на вопрос о том, как он оценивает присуждение Нобелевской премии мира Мартину Лютеру Кингу, Трумэн ответил: «Я бы ему ее не давал», — заявив вместе с тем, что равенство является неотъемлемым правом всех американцев. Но, добавил бывший президент, лично он не хотел бы быть связан с неграми. Во время поездки в Европу в 1956 г. он встретился с Пабло Пикассо, который произвел на Трумэна неприятное впечатление. После поездки он получил письмо из университета Рузвельта, где говорилось о возможности предоставления финансовой помощи художнику. «Мне кажется, — ответил Трумэн, — что университет, названный в честь Рузвельта, должен поддержать одного из наших способных художников, а не этого французского коммунистического карикатуриста».
В начале декабря 1972 г. Трумэн вынужден был лечь в больницу, откуда домой уже не вернулся. Его комната в больнице стоила 60 долларов в день, но оплачивалась программой медицинского страхования, которую он «пробивал» через конгресс как часть «Справедливого курса». Карточка медицинского страхования, которую Трумэну вручил в 1965 г. на специальной церемонии президент Линдон Джонсон, имела N 1. 26 декабря 1972 г. личный врач Трумэна Уоллас Грам объявил о смерти бывшего президента, последовавшей в 7 часов 50 минут утра в результате «отказа внутренних органов, повлекшего за собой коллапс сердечно-сосудистой системы». Ему было 88 лет 7 месяцев и 18 дней.
