БОЛЬШЕ недели В. Путин инспектировал Дальний Восток и Сибирь, а на обратном пути завернул в Казань. Если эта поездка и была, как поговаривают в Москве, своеобразной репетицией предвыборной кампании, то технология Кремля себя оправдала. За те дни, что президент отсутствовал в Москве, его рейтинг вырос на 6%.
МЕЖДУ ТЕМ никаких прогулок по улицам и встреч с трудовыми коллективами в его график намеренно не включали. Вместо хождения в народ - обстоятельные интервью местным СМИ. Однако спонтанного общения с населением главе государства все же избежать не удалось.
В морском заповеднике под Владивостоком после встречи с экологами В. Путин решил искупаться. Охрана, естественно, не дремала, но "зачищать" раскинутую на берегу чью-то одинокую туристическую палатку почему-то не стала. Президент вышел из моря и, проходя мимо "дикарей", поздоровался. Хозяину палатки лицо мужчины показалось удивительно знакомым. "Не вы ли это?" - спросил он у президента. "Я это, я", - не стал шифроваться Путин. "Ну ничего себе!.." - обомлел любитель уединенных мест. Из палатки выскочили его сын и супруга. Все вместе они сфотографировались с главой государства и немного поговорили "за жизнь".
В ЧИТЕ площадь у здания штаба Сибирского военного округа три часа была запружена людьми, пришедшими поглазеть на "живого Путина". Когда наконец президент вышел им навстречу, людской поток буквально хлынул, сметая военные кордоны. Стоило президентскому кортежу тронуться, толпа ринулась за ним...
В отличие от гражданских люди в погонах, с которыми Путин встречался во Владивостоке и Чите, демонстрировали потрясающую выправку. Например, явно по команде вышестоящего начальства моряки и спецназовцы трижды интересовались у президента ситуацией в Грузии. Когда в четвертый раз Путин услышал этот вопрос в Чите от одного из военачальников, он искренне удивился: "Я же уже об этом говорил", - и, как бы между прочим, скользнул взглядом по министру обороны.
На военном полигоне "Песчанка" кто-то из спецназовцев поинтересовался, почему по ТВ крутят одни американские боевики и почти нет передач про нашу армию. "Потому что легче на халяву купить", - без всяких политесов подхватил тему Путин и поддел телевизионщиков, которые не могут сделать талантливую передачу про армию. "Знали бы, как наш спецназ в горячих точках работает, могли бы в десять раз лучше, чем американские боевики, фильмы делать", - сказал Путин. Кстати, сами спецназовцы показали президенту боевик не хуже американского, лихо обезвредив на учениях "иностранного шпиона".
Восточные хитрости
В ШАХТЕРСКОМ Междуреченске и Казани президенту пришлось включаться уже в более изощренные политэкономические игры.
"Я вам хочу провокационный, шпионский вопрос задать", - насупив брови, обратился к Путину на шахте "Распадская" один из горняков. "Мы с вами коллеги по прошлой жизни?" - с улыбкой поинтересовался Владимир Путин. Рабочий спросил, насколько справедлив слух о том, что кемеровского губернатора Тулеева "хотят забрать в Москву". "Мы вам его не отдадим, он нам здесь самим нужен", - поддержали коллегу шахтеры. Путин расстраивать горняков не стал. Тем более что слухи о переезде Тулеева в столицу, как говорят, - часть пиар-кампании самого губернатора.
Аналогичную лоббистскую тактику в разговоре с президентом выбрал и президент Татарии М. Шаймиев. К встрече Путина с делегатами третьего Всемирного конгресса татар в Казанском кремле составили свой список выступающих. Первый же оратор начал выступление по-восточному тонко: "Ваш приезд сделал наш праздник еще светлее". Путин тяжело вздохнул. И тут выступающий заговорил о "главном" - дескать, татар пугает стремление федерального центра отобрать полномочия у их республики. И даже намекнул на необходимость финансирования национально-культурной автономии из Москвы. Казалось, его устами говорил сам Минтимер Шарипович, хотя Шаймиев при этом тактично молчал.
Путин встревоженных татар поспешил успокоить, заявив, что в Кремле не собираются отнимать у г-на Шаймиева полномочия. "Федеральные округа создавались для того, чтобы полпреды подняли брошенные когда-то полномочия, а не для того, чтобы их у кого-то отнимать", - сказал Путин. Видимо, поняв, что большего от российского лидера не добиться, президент Татарии заметно погрустнел, а полпред президента в Приволжском округе С. Кириенко, напротив, расправил плечи.
На городском стадионе в Казани, где проходило красочное шоу по случаю Дня города, при подъеме флага неожиданно оборвалась музыка российского гимна. Стадион замер. Но когда динамики починили, из них полилась уже музыка татарского гимна. Получилось, что два президента стояли навытяжку только под звуки последнего. После разговоров о суверенитете многие увидели в этом дурной знак.
Царское дело
УЖЕ перед отлетом в Москву один из журналистов поинтересовался у президента: "царское" ли дело вникать в кучу мелких вопросов, которыми граждане нагружают главу государства во время поездок по регионам? "Мелкие вопросы вносят коррективы в мои представления о том, что и как нужно делать", - ответил Путин. И не без сарказма заметил: мол, ошибаются те, кто думает, что президент ездит по стране "хлеб-соль откушать и расцеловаться у трапа". Он пообещал, что и впредь будет стараться бывать в тех регионах, где ситуация наиболее сложная.
Президент сказал...
об армии:
"Я не думаю, что сейчас то время, когда мы должны увеличивать сроки службы. Сейчас мы говорим о необходимости сокращения сроков".
о доходах военных:
"С 1 октября будут проиндексированы денежные доходы военнослужащих на 11%. Все это заложено в бюджет 2003 года. Надеюсь, что эти статьи останутся нетронутыми по мере прохождения бюджета в Государственной думе".
об окружающей среде:
"В России разрабатывается проект федерального закона, который должен выработать систему мер и ответственности за нанесение вреда окружающей среде".
об экономике:
"Состояние экономики России таково, что мы вправе рассчитывать на выплату по внутренним и внешним долгам, не сокращая социальных программ".
о межнациональных отношениях:
"У нас многонациональное государство. И мы должны ясно и четко понимать: если представители любой - не такой многочисленной национальной группы, как татары, а любой, даже самый маленький представитель даже самого маленького этноса не будет чувствовать себя здесь, как дома, мы многонациональное государство не сохраним".