ПО ПУТИ к зданию Комиссии по вопросам помилования на это интервью с ее председателем, известным писателем Анатолием Приставкиным я заблудилась. Пришлось спрашивать у охранника на улице, и он, сочувственно поглядев, поинтересовался: "Документы принесли?"
Сейчас у нас в стране в 700 лагерях содержится около 1 миллиона заключенных. В тяжелейших условиях.
Комиссия существует уже десятый год, и она призвана исправлять жестокость наших законов. Ежегодно благодаря ей удается смягчить меру наказания или освободить около 12 тыс. человек. Но недавно Министерство юстиции издало приказ: "Резко сократить ходатайства администрации о помиловании заключенных, такие случаи должны иметь единичный характер". И это значит, что работы у комиссии хватит еще надолго. Кто-то скажет: помогаете извергам. Но за каждым преступлением - человек, судьба, жизнь, да и, как известно, от сумы и от тюрьмы никто не зарекайся...
Казнить нельзя помиловать
- АНАТОЛИЙ Игнатьевич, были ли раньше аналоги такой Комиссии по вопросам помилования?
- Нет, не было. Помилование существовало в лице тех, кто осуждал и сажал: Министерство юстиции, МВД.
- А до революции?
- Эти вопросы всегда решало высшее лицо государства. В Англии до сих пор королева их решает. В Швеции - совет министров, в Эмиратах - султан. Нет государства, где бы не было помилования. В дореволюционной России этим занимался император. При советской власти - Президиум Верховного Совета. А в перестройку по предложению Сергея Ковалева была создана наша общественная комиссия. Было десять кандидатур на пост председателя, все отказались, я там чуть ли не последний был, я тоже отказывался, даже уехал на два месяца из Москвы. Но надо было срочно начинать работать, у нас же тогда много смертников было, мне сказали, что их расстреляют, если мы не начнем. И я согласился на короткий срок, а работаю уже десятый год, вот вышел мой трехтомник, печальный итог этой работы.
- Это, вероятно, очень тяжелый опыт или все-таки что-то позитивное он дает?
- Ничего он хорошего не дает. Хуже стал думать и о России, и о людях, и о себе. Но есть чувство, что у тебя, как бы сказать, ключи от тюрьмы и ты, именно ты можешь чем-то помочь этим несчастным. Милиция и вся правоохранительная система у нас заинтересованы в том, чтобы больше народу в лагерях было. Тогда штаты больше, зарплата больше, звания идут и так далее. На тысячу человек населения на Западе сидит один, а у нас десять. И теория у нас такая - в тюрьме должно сидеть столько, сколько она может вместить. Ну, вы знаете, тюрьмы переполнены. В Германии налогоплательщик платит 120 марок налога в месяц, 60 долларов, это небольшая сумма, хотя для наших пенсионеров и это немало. Платит, чтобы чувствовать себя в безопасности. И там человек сидит в нормальных условиях, это сидение не превращает его в животное, не вызывает агрессии, которая сохранится в нем и когда он выйдет на свободу.
200 жизней в неделю
- ВАМ, наверно, много приходится ездить?
- В прошлом году мы объехали все регионы России, каждый месяц - поездка. А в основном работаем по документам, рассматриваем 200 дел в неделю и заседаем раз в неделю. А поступает около пяти тысяч дел в неделю. Вся эта работа забесплатно, разумеется. Мы не чиновники, мы общественная комиссия. И в этой независимости есть свое преимущество.
- Вы назвали преступников несчастными. Но есть же серийные маньяки-убийцы, насильники. По-вашему, они тоже несчастные?
- Они же смертники. А каждый смертник несчастный. Рядом с Христом висели на крестах два разбойника, и они тоже были несчастны. Это Библия говорит.
Мудро сказал один философ: "Мне не жалко убийц, мне жаль общество, которое в результате становится таким же убийцей". Потому что преступник все равно оказывается беззащитным перед палачом-обществом.
- И вы принуждены всех их возлюбить, опять же по Библии?
- Я терпеть не могу насильников детей и два раза голосовал за их смертную казнь. А так... Когда человек у нас находится в заключении, он беззащитен. Изучая дело, мы никогда не знаем, виновен на самом деле человек или нет. При нашей системе так называемой борьбы с преступностью запросто можно осудить и казнить невиновного: сколько было казнено по делам серийных убийц! Невиновных, на кого "повесили" их дела.
Вы спросили про "несчастных"... Вот я проголосовал за казнь Чикатило, потому что для меня он не человек и даже не животное. Это дьявол, у всех этих чудовищ дьявольское начало, у Головкина, у Ряховского. (Кстати, он жив и еще интервью дает и хочет выйти на свободу.)
Но их на самом деле по пальцам можно пересчитать. И проблема не в них, не в маньяках. Чикатило убил 46 человек, а за стенами наших домов ежегодно убивается по "бытовухе", по пьянке 30 тысяч человек, и это страшнее. Потому что это уже народное бедствие, безумие, болезнь. Читаешь дело и никак не можешь понять причину: сидели друзья или супруги, веселая компания, выпили, потом еще, поссорились и порубили друг друга. Что это такое? Жена убивает мужа, друг - друга, муж - жену, жена и дочка душат мужа и отца, потому что он измывался над ними много лет. Вот это преступления. А не Чикатило. Этим больна Россия. А не тремя-четырьмя чикатилами.
25 лет вместо пули
- СЕЙЧАС у нас смертной казни нет?
- Смертной казни как таковой нет, хотя по закону она существует. Но есть обязательства перед Советом Европы, есть решение Конституционного суда, по которому мы не можем осуждать на казнь, пока не будет суда присяжных во всех субъектах Федерации, а у нас он лишь в девяти. В Европе нигде нет смертной казни. И даже бывшие соцстраны отменили смертную казнь. В Америке половина штатов не имеет смертной казни, в Японии она тоже сохраняется, но давно не применяется, и там преступность давно гораздо меньше. Только мы с Турцией остались.
- Преступность у нас после отмены "вышки" растет?
- Последняя казнь была в августе 1996 года, преступность не увеличилась с тех пор.
- А кому-то нужна смертная казнь?
- Тому, кто желает избавиться от свидетелей или расправиться с недовольным. Всегда у нас человека можно подвести под "вышку". Найти несчастного, на которого можно свалить все, вот как Кравченко расстреляли за изнасилование, которое совершил Чикатило. Возвращаться к смертной казни ни в коем случае нельзя.
- Вы могли бы сказать, сколько человек благодаря милосердию государства спасено от смертной казни?
- В 1999 году смертной казни ожидало около 700 человек в России. Некоторые ждали до пяти лет. За 4 месяца по распоряжению Ельцина были помилованы все, им изменили меру пресечения на пожизненное заключение или 25 лет.
- И это гуманнее?
- Понимаю ваш вопрос. Наши колонии для смертников - это ужас, кошмар. Человек, отсидевший даже десять лет у нас, - это уже полный инвалид. У меня лежит письмо художника, бывшего смертника, помилованного нами, на которого явно "повесили" чужое дело. Он просит помочь учиться заочно, чтобы не превратиться в животное. Они сидят по двое в камерах, не имея никакой информации, писем, газет, книг, прогулок. Бывает, даже применяются кандалы. Получается такая медленная смертная казнь, растянутая во времени.
Я в Италии попросил, чтобы мне показали самого страшного злодея в тюрьме. Это был террорист, югослав, взорвавший римский вокзал, погибло тогда 60 человек. Так он в тюрьме пил кофе у телевизора и курил с таким же злодеем, как он. Там двери камер открыты в коридор весь день, есть стадион, церковь, у каждого в камере холодильник, еда, можно все купить. Когда я спросил, на какую сумму можно купить, меня не поняли - сколько есть, на столько и купи. Но есть и у нас, скажем в Вологодской области, лагерь бывших теперь уже смертников на Огненном острове, так называемый "пятачок", там начальство старается что-то сделать, концерты даже устраивают, но все в пределах инструкций, а они очень жесткие.
- Самое сильное впечатление от вашей работы за последнее время?
- Был такой документальный фильм Александра Гутмана - "Три дня и больше никогда", где главный герой - солдат - убил офицера, который его домогался, и свидетеля. Он был осужден на смертную казнь, и в фильме было запечатлено на пленку его последнее свидание с матерью. Как она ему пирожки привезла, как они прощаются... Без боли сердечной это смотреть нельзя. И в итоге с нашей помощью ему заменили смертную казнь на 15 лет. "Всего" на 15 лет, но и это - наша работа.