ДЛЯ 80 МИЛЛИОНОВ граждан СССР основным следствием нападения Германии на Советский Союз стала немецкая оккупация. Большинство из них жили в деревнях и маленьких городах, где партизаны были редкостью, а оккупационная власть - реальной силой. Жизнь "под немцем" довольно сильно отличалась от той, что показана в советских, да и в современных российских фильмах. Этот мир не делился однозначно на своих и врагов, на подпольщиков и полицаев. Люди просто стремились выжить...
Расстрел за прогул
О НАПАДЕНИИ Германии в деревне Буболевка на севере тогдашней Калининской области узнали из переданного по радио правительственного сообщения. Председатель колхоза Николай Новиков тотчас собрал деревенский люд, как смог, объяснил ситуацию. Дальше же поступил по тем временам неординарно, приказав разделить имеющийся запас хлеба между колхозниками.
Выпадение первого, необычайно раннего в 1941 году снега ознаменовалось началом артобстрелов. Вскоре канонада сменилась немецкой речью. Немцы ходили по деревне как хозяева. Несколько домов они подожгли, в том числе и председательский. Пришлось погорельцу перебраться в избу родственника Аксена Дементьевича. Старик повоевал еще в Первую мировую, побывал в немецком плену и немного "шпрехал". В тот же день это обстоятельство спасло председателю жизнь.
Под вечер в дом зашел немец: "Русские солдаты есть?" Аксен по-немецки ответил: "Никого нет". Но Николай Новиков был одет в буденовку и галифе защитного цвета. Немец, приняв его за солдата, наставил ствол и кивнул на дверь. Аксен бросился к немцу, пытаясь растолковать, что тот - инвалид, воевать не годен. С трудом, но уговорил. Уходя, немец сказал: "Немецкие солдаты больше стрелять не будут".
Вошедшая в Буболевку в авангарде немецких войск часть простояла в деревне около месяца. Заменившее ее новое подразделение принесло с собой и новые порядки. Всех, начиная с пятилетних детей, пронумеровали. Каждый день утром и вечером - поверка. За неявку - расстрел. Без специального разрешения покидать деревню запрещалось. Женщин и подростков гоняли на работы - строить дорогу. А еще страдающие от скуки захватчики придумали себе забаву: подманивали ребенка шоколадкой и кидали ее в колодец. Если голодный ребенок не лез за шоколадкой - его самого бросали туда. Взрослых, бывало, подвешивали за нижнюю челюсть на металлические крючья.
Что дала новая власть
ОСЕНЬЮ 1941 г. наши войска оставили без боя город Суджу Курской области, где мы жили в то время. Около двух суток, пока в городе было безвластие, мародерствовали уголовники и дезертиры, затем пришли немцы. Первую встречу населения с новой властью организовали в помещении кинотеатра. Я, тогда восьмилетний пацан, тоже пошел. Еще бы, в программе был обозначен концерт. Новый глава города (русский) объявил, что немцы не станут преследовать семьи, у которых родственники воюют в Красной армии. Также было сказано, что большевики, отступая, взорвали зернохранилища и пожгли колхозное сено, не думая о том, как люди будут зимовать. Но немецкие власти не оставят население умирать с голоду. Все желающие получат землю и семена. А потом был концерт русских артистов. Запомнилось задушевное исполнение старинных романсов, запрещенных при советской власти. Многие старики, слушая их, плакали. Вскоре нашей семье из 3 человек действительно дали без всякой волокиты 12 соток земли за городом, полмешка пшеницы и столько же проса.
О том, что все евреи подлежат уничтожению, в нашем городе знали единицы, поэтому многие спохватились слишком поздно. Воспитательница детского сада попыталась спасти шестилетнего мальчика Рафика, выдав его за своего сына. Увы, ее легенда не сработала: Рафика вместе с другими еврейскими детьми отравили медом с цианистым калием, а взрослых вывели за город и расстреляли.
С приходом немцев стало быстро развиваться частное предпринимательство. В нашем доме, например, жила семья валушника - производителя валенок. Другие соседи клеили из автопокрышек галоши, одна пожилая женщина освоила производство конфет и продавала их на рынке. Вскоре на рынке появились самодельные мороженое, мыло... Однажды я с приятелем из любопытства зашел на биржу труда, нас приветливо встретила женщина вопросом: "Что, ребята, подработать хотите?" Она предложила нам носить на рынок воду из колодца. Оплата - рубль за кружку (хлеб тогда, в 1942 г., стоил по 50 рублей за кило). В школе мы продолжали учиться по тем же советским учебникам, только вычеркнуто было все, что касалось политики и идеологии. И добавлено два новых предмета: немецкий язык и Закон Божий.
В феврале 1943-го стало ясно, что немцы собираются уходить: на рынке резко уменьшился оборот немецких марок. А за день до отступления живший рядом с нами немецкий офицер собрал нас и объявил, что завтра карательный отряд будет сжигать пустые дома, а те, где живут люди, - не тронут, поэтому никуда нельзя уходить.
После прихода наших радость многих была омрачена: начались доносы, репрессии, аресты и даже самосуды. Перед отступлением немцы организованно раздали населению запасы зерна. Мы тоже получили мешок пшеницы, но пришли наши и приказали все сдать. Зато сразу распространили хлебные карточки, продержавшиеся до 1947 г.