ДЕЛО было в Дылыме на прошедшей неделе. Это такой райцентр-поселок на самой границе Чечни и Дагестана, зажатый между Новолакским (последние тяжелые бои) и Ботлихским (тут было первое, августовское, проникновение басаевцев и хаттабовцев) районами, а потому вот уже два месяца подряд ожидающий прорыва границы бандитскими полчищами.
ИТАК, по дылымской, вполне деревенской улице шел навстречу странного вида человек. Не аварец, не чеченец - не "местный". Тип лица - явно славянский. Военнослужащий? Офицер? Вряд ли. В драненьком свитерочке. В старых, явно с чужой ноги спортивных штанах - длиною сильно выше щиколоток. На ногах - бывшие белые кроссовки. Руки - в карманы, голова - в плечи, взгляд - в землю. Худющий, бледный...
- Вы кто?
- Я - липецкий ОМОН. Командир отряда - подполковник. Палычем меня зовут. - Улыбается, но с большим трудом. Не до улыбок ему.
- То есть как это - липецкий ОМОН? Вы же герои?! Что случилось? И почему в таком-то виде?
Живая легенда
ЛИПЕЦКИЕ омоновцы - это люди, о ком сегодня в Дагестане говорят исключительно в возвышенных тонах. Девушки пишут о них в газеты восхищенные письма. Руководители республики ставят всем в пример. Поэты слагают оды. А десятки тысяч дагестанских мальчишек, юношей и аксакалов мечтают пожать им руку!
Было это так. Бойцы липецкого ОМОНа прибыли на войну в конце августа. И попали в самое ее пекло - в райцентр Новолакское, что совсем неподалеку от Дылыма. Сражаться тогда пришлось бок о бок, во-первых, с новолакскими милиционерами, показавшими исключительные примеры мужества и героизма. А во-вторых, с неким майором Женей (армейский офицер) и с ротой его солдат. Долго держали они вместе оборону на том объекте, куда их поставили, а потом - все, стало ясно: надо отступать, кольцо бандитов вот-вот замкнется. Но как уйдешь, если лично твой выход из окружения означает смерть для раненых?
Весь Дагестан знает, что было дальше. Майор Женя сел на БТР и укатил, лично для себя использовав последний шанс на спасительный "коридор" и оставив и своих солдат, и всех раненых на майора милиции из Липецка 28-летнего Леву (все офицеры в Дагестане предпочитают общаться без фамилий, в том числе и между собой). И тогда, находясь почти в безнадежном со стратегической точки зрения положении, Лева и другие липецкие омоновцы смогли выйти все-таки из окружения - и вытащили раненых. Как? Дрались, как звери. Плюс фантастическое везение. Например, ползли много часов подряд, сделав огромный крюк по глубокому тылу врага, то есть по чеченской территории. Цена - двое погибших.
Сегодня Дагестан, знающий толк в боевых подвигах, скандирует одно: "Слава героям - липецкому ОМОНу! Имена этих милиционеров мы не забудем, и рассказы об их подвигах будут передаваться из поколения в поколение, из уст в уста, как истории о воинах имама Шамиля".
С протянутой рукой
ВПРОЧЕМ, бойцы, расквартированные теперь в Дылыме для охраны Казбековского района, о публичных восторгах в свой адрес ничего не знают. У них нет газет. И хотя появился телевизор - дылымцы, видя, в каком информационном вакууме находятся герои-защитники, сбросились и купили его в складчину - телевизор пока не берет основных каналов из-за того, что местная телевышка разрушена федеральной авиацией.
Вся остальная сегодняшняя жизнь героического липецкого ОМОНа - с протянутой рукой, как на паперти. Не выставишь вперед ладошку - ляжешь спать с пустым животом. Да, благодарные сельчане привезли и накормили как-то мясом до отвала. Да, местные женщины им меняют постельное белье. А дальше - что? Ведь, слава Богу, омоновцы - не какая-нибудь бригада самопальных народных мстителей или даже добровольцев, а группа верных присяге офицеров МВД, состоящих на государственной службе и государственном же обеспечении.
Ни одного интенданта не нашлось, чтобы выдать хотя бы новую форму, - та, из боя, оказалась вся изорвана в клочья. Не говоря уж о том, что в Новолакском, в окружении, пришлось оставить и все рюкзаки с вещами, сменным бельем, теплыми носками. "А куда деваться? Но кого это теперь волнует! - говорят бойцы. - По нормам нам больше ничего не положено: проси не проси".
Бесстыдство страха
КАК ИЗВЕСТНО, у нас обожают телефильмы про американских полицейских и офицеров. О том, как их любит и чествует народ. Как уважают все - от бабушки на улице до президента... Когда липецкие герои-омоновцы появились в Дылыме, местные власти распорядились так: каждый из бойцов может бесплатно позвонить домой, родным. Среди прочих набрал номер жены и капитан Игорь. Лучше бы он этого не делал! Вот что услышал герой: оказывается, когда по телевидению рассказали о том, что случилось в Новолакском, к этой женщине, живущей в 19-м микрорайоне Липецка, пришли соседки и сказали: "Уезжай-ка ты отсюда, и поскорее. Твой муж воюет с чеченцами - теперь они наш дом взорвут".
Жена рыдала: она-то надеялась, что идут к ней со словами утешения, участия, гордости. Ведь и вправду - впору повесить табличку: "Здесь живет семья российского героя"... Впору - да не всем. И теперь в Дылыме Игорь сидел на лавочке и дымил не переставая - что ему дальше делать? Что подсказать жене - съезжать ей от проклятого соседства или, несмотря ни на что, оставаться среди потерявших всякий стыд теток?
И еще - подсказать Игорю было некому. У его командира Палыча - 27 лет военного стажа. Он - ветеран чеченской войны, а вот теперь и дагестанской. Выглядит на все 50 с хвостиком. Выслушав Игоря, Палыч говорит так: "Все, хватит. Надо уходить. Больше не могу. Мы - изгои и тут, и там".
- Но ради чего-то ведь ваши бойцы только что подвиги совершали?..
- Выходит, ради 22 рублей суточных.