ТОЧКА ЗРЕНИЯ. "Русское пьянство": мифы и реальность

   
   

Можно ли полностью искоренить в стране пьянство и алкоголизм? Есть немало скептиков, которые дают отрицательный ответ на этот вопрос. И как бы в подтверждение своей точки зрения выдвигают такой "аргумент": дескать, русский человек по своему национальному складу не может обойтись без водки, пьянство, мол, уже стало традицией. А так ли это?

Опираясь на материалы отечественной истории, доктор философских наук И. А. ГОЛОСЕНКО в статье, опубликованной в журнале "Социологические исследования", развенчивает миф об особом пристрастии русского народа к спиртному.

"КУТЕЖИ ИЛИ МЯТЕЖИ?"

Изучая проблематику алкоголизма, русские исследователи XIX века столкнулись с бытовавшей в то время легендой об особой предрасположенности русского человека к водке - "русском пьянстве". Однако углубленное исследование истории вопроса опровергло этот миф.

Долгое время на Руси преобладала "престижная" форма потребления алкоголя - пиры. Но стоили они дорого и были доступны только князьям.

Массовое же потребление крепких напитков начало складываться в конце XVI века, когда производство и продажа алкоголя стали делом государства. Была создана система государственных кабаков, которая разрасталась. Если в 1545 г. существовал только один такой кабак, то в середине XIX в. их было уже более полумиллиона.

К этому времени потребление алкоголя стало массовым и плохо контролируемым процессом. В основе лежала алчность правительства, получавшего баснословные доходы от массовой продажи спиртного. В 1819 г. питейный доход составил 11% поступлений в бюджет, в 1859 г. - 38%, а за 20 лет (1865-1885 гг.) доходы по этой статье почти удвоились. Именно тогда стали говорить о "пьяном бюджете".

У легенды о "русском пьянстве" были и политические корни. Еще Екатерина II говаривала, что "пьяным народом легче управлять". Широко известны слова представителя русского консерватизма К. Леонтьева: "Школы вреднее кабаков" и мнение одного из последних министров просвещения: "Водка - лучший оплот против занятия политикой". Словом, лучше кутежи, чем мятежи!

В XIX веке началось промышленное производство дешевой картофельной водки. Это сделало алкоголь практически общедоступным. Началось формирование питейных обычаев и обрядов, установок и стереотипов. Исподволь создавалась атмосфера терпимости к захмелевшим людям. Водка стала сопровождать все основные формы жизнедеятельности. Выпивка превратилась в атрибут национального образа жизни.

ТЕОРИИ АЛКОГОЛИЗМА

Согласно взглядам одного из исследователей этой проблемы, В. Дмитриева, основой интенсивной алкоголизации населения России и всех колебаний в этом процессе являются периодические экономические подъемы и кризисы отечественной капиталистической промышленности. В эту основную зависимость ритмов алкоголизации от состояния промышленности, по убеждению Дмитриева, вклиниваются многие обстоятельства, то стимулирующие, то тормозящие этот процесс: здоровье человека, этнические и региональные особенности быта, религиозная принадлежность.

С. Первушин предложил более сложный подход к проблеме. Он выявил три типа алкоголизма: 1) "столовое" потребление под девизом "для аппетита"; 2) "обрядовое" - под девизом "все пьют и я пью"; 3) "наркотическое" - с целью забыться, отвлечься от тягот жизни. Для искоренения зла, считал Первушин, необходима полная переделка общественного строя на основе уже не частной, а общественной собственности на средства производства.

Эту точку зрения разделял и В. Шилов, автор многочисленных статей и брошюр по этому вопросу. Он писал, что русский народ видит зло и вред алкоголизма, но "ему мешают в его стремлении к отрезвлению высшие классы".

ПОПЫТКИ БОРЬБЫ СО ЗЛОМ

Наиболее глубоко необходимость борьбы с пьянством осознавалась в рабочей среде. В 1905 г. первые Советы рабочих депутатов запрещали торговлю спиртным и закрывали кабаки в пролетарских районах.

В феврале 1910 г. собрался первый Всероссийский антиалкогольный съезд. Его приветствовали Л. Толстой, М. Ковалевская, вся прогрессивная общественность. На съезде резко критиковался "пьяный бюджет", алкогольный дурман рассматривался как "лишнее препятствие на трудном пути к освобождению от всякого гнета и эксплуатации".

Антиалкогольные настроения привели к тому, что в июле 1914 г. царское правительство запретило продажу спиртных напитков для местного потребления. Фактически этот запрет действовал на мобилизационный период и только в тех губерниях, где проходила мобилизация. Шаг этот был вынужденным, мера была исключительная, продиктованная подготовкой к войне.

Однако царское правительство оказалось плохим экспериментатором. По "ходатайству" отдельных городов, уездов и сельских общин запрет на производство и продажу алкоголя был затем значительно ослаблен. В продаже появилось пиво, увеличилась контрабанда спирта, расширилась подпольная торговля вином в кафе, ресторанах и на чёрном рынке. Социологические исследования конца 1915 - начала 1916 г. показали, что "наркотическое потребление" алкоголя приблизилось к прежним показателям (количество приводов в полицию, попадание в лечебницы и т. д.).

Питейные обычаи приспосабливаются к изменившимся условиям и принимают уродливые формы - люди стали одурманивать себя лаком, политурой, денатуратом. Общественно-психологический эксперимент не получился ввиду его стихийности, непродуманности, классово- сословного эгоизма реформаторов.

СЛОМАТЬ СТЕРЕОТИП

Русские социологи видели в пьянстве и алкоголизме не просто личный порок, зависящий от доброй или злой воли самого пьющего, а многоплановое общественное явление, тесно связанное с факторами экономическими, политическими, бытовыми, культурными. Многие из полученных в ту пору результатов: классификация типов алкоголизма, стратегия профилактических мер, идея создания долговременной антиалкогольной программы на строго научной основе - остаются актуальными и поныне.

В нашей стране нет социальных корней для пьянства и алкоголизма. Сейчас, когда ведется борьба за трезвость, развенчание мифа о "русском пьянстве" поможет в перестройке массового сознания, в разрушении стереотипов, сложившихся в бытовых обрядах и нормах поведения людей.

Смотрите также: