Всемирно известный режиссер Петер Штайн прилетел в Москву поздним вечером 3 октября, когда в нашей столице уже происходили трагические события. Представители Международной конфедерации театральных союзов, встречавшие немецкого коллегу в аэропорту, сразу же сообщили ему о сложной ситуации в городе. Однако реакция прославленного маэстро была однозначной: он заявил, что, несмотря ни на что, приступит к работе, во имя которой приехал. На следующий день, ровно в 10 часов утра в условиях чрезвычайного положения Штайн провел первую репетицию "Орестеи" в Театре Российской Армии.
- Я понимаю, что с помощью нашего спектакля мы не сможем решить всех проблем в России, но, возможно, какой-то кризис в сердцах людей сумеем облегчить. Во всем мире сейчас трудное, беспокойное время. Но те люди, которые имеют хоть немного здравого смысла, должны объединяться и выступать вместе.
- Вы прилетели из Рима. Там вы тоже работали?
- Нет, работал я в Англии. Только что поставил шекспировского "Юлия Цезаря" в Лондоне. И оттуда заехал в Рим взять зимнюю одежду, чтобы отправиться в Москву. В Риме у меня квартира, там живет моя жена.
- А почему она не приехала вместе с вами?
- Магдалена - актриса и сейчас занята в нескольких проектах, но, если какой-нибудь из них вдруг лопнет, она непременно приедет ко мне.
- Судя по количеству багажа, вы намерены надолго поселиться в Москве?
- Всего на три дня в конце ноября я отправлюсь по делам в Европу, потом на католическое Рождество съезжу к отцу. А все остальное время до премьеры намерен находиться в Москве.
- Кстати, когда состоится премьера?
- 29 января или никогда.
Примерно полтора месяца "Орестея" будет идти в Москве. Затем после небольшого перерыва спектакли возобновятся. И уже в конце, если все будет благополучно, труппа отправится на гастроли в государства с твердой валютой; чтобы вернуть средства, затраченные на осуществление постановки. "Орестея" уже приглашена в Авиньон, Зальцбург, Лиссабон, Эдинбург. Впрочем, меня мало волнует гастрольная поездка. Для меня важно: я приехал поставить спектакль в России, заинтересован в его успехе именно здесь.
- Российские зрители видели ваши замечательные чеховские спектакли, а вот древнегреческая трагедия открывает новую страницу вашего творчества.
- Трижды я приезжал на гастроли с чеховскими вещами. Но трагедию я делаю совсем по-другому. Хотя у меня вообще нет никакого художественного стиля. Есть только стиль работы. Но в любом случае в "Орестее" не будет натурального сена, которое вы видели в "Вишневом саде". А вот живая кровь на сцене будет. К счастью, в театре есть очень безобидный способ ее воспроизводства.
- Расскажите подробнее о предстоящем проекте.
- Мне уже много раз приходилось высказываться на эту тему, ведь идея постановки возникла более шести лет назад. Однако в свое время этот замысел не получил поддержки у бывшего министра оборота Язова, который буквально запретил постановку трагедии Эсхила на сцене Театра Советской Армии. Эта площадка больше всего подходила для нашей постановки. Позднее я познакомился с труппой театра и понял, что смогу многих актеров этого коллектива занять в своем спектакле. Здесь прекрасные артисты. Но некоторых все же пришлось пригласить со стороны. Это - Екатерина Васильева и Татьяна Догилева, которые не принадлежат сейчас каким-то определенным труппам, Елена Майорова из МХАТа, Игорь Костолевский из Театра имени Маяковского, Евгений Миронов из студии Олега Табакова. Всего же в спектакле занято 28 человек.
- Вы рассчитываете на московские аншлаги?
- О судьбе будущего произведения предпочитаю не высказываться. И русские, которые очень суеверны, должны хорошо меня понять. Но я совершенно уверен, что пьеса о правовом государстве, написанная более двух с половиной тысячелетий назад, может абсолютно точно вписаться в современную ситуацию, которая сейчас сложилась в России.
- Какие еще проблемы вас волнуют?
- Очень опасаюсь, что актеры, занятые в спектакле, будут слишком много времени и мыслей посвящать событиям, происходящим за стенами театра. Хотя не исключено, что это подвигнет их на более вдохновенную работу и внутри театра. Впрочем, к чему строить догадки, если уже в ближайшие дни я смогу проверить это на практике.