УЗБЕКИСТАН: НЕ ХЛОПКОМ ЕДИНЫМ. Ненастоящие иностранцы

   
   

Дежурный с красной повязкой на правой руке пристально глядел в наши паспорта и сортировал людей. Преимуществом пользовались жители солнечного Узбекистана и гости дальнего зарубежья - их пропускали в одни ворота, остальные двинулись чуть правее (там был другой выход в город). Так встретили рейсовый самолет из Москвы в ташкентском аэропорту.

ЕДВА мы, бывшие пассажиры рейса N 651, пересекли границу, разделяющую владения аэропорта и город, как тут же нас обложили со всех сторон назойливые владельцы автомашин. Каждый предлагал отвезти нас хоть на Северный полюс, но за российские рубли. Так, за 2 тысячи я с комфортом доехал до одной из лучших гостиниц Ташкента - "Узбекистан" (в простонародье - "узбечка").

Там меня первым делом спросили, откуда я прибыл: т. е. местный я или нет. Это оказалось очень важным, так как за сутки проживания в номере с российских граждан берут 12 тыс. российскими, с местных - всего 5 тыс. сум-купонов.

Вот уж где по-настоящему чувствуешь себя иностранцем с российскими деньгами в кармане, так это на любом ташкентском рынке. За "российскую валюту" можно купить все. За местные сум-купоны этот же товар в три - четыре раза дороже.

Накануне нового обмена "павловский обмен" в Ташкенте вспоминали чуть ли не с любовью. За день - два до опубликования указа об обмене денег в старой части города за один доллар США давали 55 тыс. крупными (достоинством 5 и 10 тыс.) российскими купюрами образца 1992 г. За российскую тысячу образца 1993 г. можно было взять 35 тыс. такой "капусты". Постепенно паника улеглась, но люди ломали головы, куда потратить оставшиеся "соломенные деньги". Многие шли на рынок, где расхаживали местные предприниматели с толстыми пачками мелких купюр и скупали вышедшие из обращения деньги по выгодному для себя курсу 1:5.

К тому времени, когда крупные купюры вышли из обращения, во многих учреждениях неожиданно выдали зарплату пяти- и десятитысячными.

Многие рядовые граждане считали, что во всей этой денежной вакханалии повинна Россия, не давшая Узбекистану своих денег. В одной из очередей в сберкассу старушка-узбечка пытала русскую женщину: "Мы вам на изучение языка дали 3 года, а вы почему нам на обмен денег дали несколько дней?"

В общественном транспорте, несмотря на денежную неразбериху, старшим место уступают всегда. Старость здесь уважают.

ХОТЯ уважение в Ташкенте проявляется по-разному. Например, если к вам обратились примерно так: "Э-э, братан (сестра)!" - не удивляйтесь, это уважительное обращение. Причем обратившийся к вам не обязательно будет узбеком. Русскоязычная публика (как правило, мужчины) тоже говорят с азиатским акцентом, чаще других употребляя слова из тюремного лексикона ("начальник", "пахан", "лох" и т. д.).

В многонациональном Ташкенте особым положением пользуется русская женщина. На рынке, в магазине продавец (если он, конечно, мужчина) будет долго торговаться либо предлагать другой товар только для того, чтобы русская женщина подольше постояла рядом.

Если в Ташкенте к открытым частям женского тела относятся лояльно, то в некоторых регионах Узбекистана узбечки до сих пор носят паранджу. И на любых праздниках женщины и мужчины сидят за разными столами. Так что в этой области изменений почти не происходит. Меняется внешняя будничная жизнь.

Куда-то исчезли уличные торговцы съестным, а ведь еще год назад через каждые 50 метров на вашем пути попадались продавцы хрустящих лепешек, горячей самсы, пирожков и мантов, испускающих запах пряностей.

ГОД назад с центральной площади убрали огромный памятник Ленину и заменили его гранитным земным шаром с контурами границ Узбекистана. Сей монумент как бы подчеркивает слова президента республики Ислама Каримова, взятые местной газетой "Народное слово" в качестве девиза и растиражированные в виде транспарантов по всему городу: "Узбекистан - страна с великим будущим".

Кстати, к президенту здесь отношение особое: его фотографическое изображение встречается не только на фотостендах в центральной части города, но и в кабинетах преподавателей учебных заведений, да и просто начальников любого ранга. До последнего времени в киосках, раскиданных по всему городу, можно было чуть ли не за рубль купить открытку с изображением президента Каримова, держащего на руках девочку с букетом цветов.

В середине ноября главный орган печати Узбекистана газета "Народное слово" опубликовала обращение президента. Суть его сводилась к тому, что в некоторых областях республики участились случаи "возвеличивания личности президента". В частности, осуждалось установление бюста Каримова в Ферганской области.

Одна из особенностей жителей Средней Азии - подчеркнутое уважение не только к старшим, но и к людям, занимающим более высокое положение. Если удастся попасть на прием к высокому начальнику, предупредили меня местные журналисты, ни в коем случае нельзя выходить из кабинета спиной к нему. Надо пятиться назад, пока ногой не нащупаешь дверь.

Предупреждение оказалось излишним, так как встретиться с представителями власти не удалось.

Вообще журналисты знают, что любому правительственному чиновнику запрещены контакты с "иностранной прессой", каковой и являются все российские газеты. Порядок встречи с тем или иным человеком из правительства определяет местный МИД. Нужно заранее подать заявку о том, с кем бы вы хотели побеседовать и на какую тему. Через неделю, может быть, вас смогут принять, а может, и нет.

НЕПРОСТАЯ ситуация и с прессой. В киоски бывшей "Союзпечати" поступают издания в основном на узбекском языке. Иногда встречается "Комсомолка", "Правда" и "Аиф". Но количество экземпляров этих газет на один киоск не превышает 10-15. Поэтому они не залеживаются. Бывает, что прямо в киоске их кто-нибудь перекупает. Одну из таких старушек я встретил у входа в метро в центре города. Предпринимательница долго озиралась по сторонам, а потом все же разложила на гранитном бордюре по 10 экземпляров "Комсомолки" и "АиФ" (200 руб. за штуку). Газеты разошлись моментально. На вопрос, где она взяла российскую прессу, распространительница испуганно ответила: "Не скажу". И, приняв меня, вероятно, за "обэхаэсника", мгновенно ретировалась.

За местными изданиями в Ташкенте осуществляется строгий контроль. В правительственных структурах есть некий комитет, который следит за тем, чтобы в российской прессе, выходящей здесь, не просачивались критические статьи об Узбекистане.

Смотрите также: