Мягко закрывается тяжелая железная дверь, щелкает гаражный замок. С любезного разрешения продавцов мне предстоит провести несколько часов в коммерческом ларьке в самом центре Москвы.
- ДЯДЬ, поменяй денежку, - детская рука протягивает в окошко комок сторублевок.
Над прилавком видна лишь драная вязаная шапочка. Саньке, ее хозяину, двенадцать лет, хотя выглядит на девять. Он окончил четыре класса и пошел "работать". Когда продавцам- ларечникам поможет товар принести, когда пустые коробки на помойку вынесет. Но чаще подкарауливает богатеньких покупателей и, дергая за рукав, тараторит тоненьким голоском: "Дядь, дай денежку". "Денежку" дают - кто сто рублей, кто тысячу, кто доллар, кто пять.
С новой для меня "точки зрения" - из амбразуры комфортабельного коммерческого киоска - многое выглядит непривычно. Санька, к примеру, своим жалобным нытьем зарабатывает тысяч 10 в день - поэтому как-то неловко спрашивать, почему он не учится в школе. Не отстают от него дедуля в телогрейке и бабуля в видавшей виды шубке - приходят к ларьку часов на шесть-восемь в день (кто из молодых столько выдержит на морозе?). А еще две нищенки - достаточно молодые и даже прилично одетые - все в "коже" - устроили у ларька жестокую драку: одна у другой заняла 200 тысяч и отдавать не хотела.
Удивительно, но к этой публике я почему-то не испытываю ни отвращения, ни жалости - воспринимаю как данность. Впрочем, и приютившие меня презираемые в народе "коммерсанты" выглядят совсем не так, как если бы заглянуть к ним в окошечко с улицы. Продавцы - студенты одного из престижных московских вузов - рассказывают о своих постоянных соседях и о том, как достается ларечникам их "хлеб с маслом".
В "моем" ларьке "штат" несколько раздут - три дневных продавца и два ночных. "Ночники" получают за дежурство 10 тыс. руб., "дневники" зарабатывают тысяч по 800 в месяц.
Днем работать намного сложнее. Обязанности обычно делятся так: один торгует, два других - либо на занятиях, либо закупают товар.
...Разговор прерывает хозяйский стук в дверь - в третий раз прибыл сегодняшний "экспедитор". Рубашка - хоть выжимай. С утра он ездил за сигаретами, потом - за шоколадом, теперь принес две коробки пива...
Оборот этого ларька - за счет бойкого места - тысяч 500-600, иногда до 900 тысяч в день. Большая часть денег немедленно тратится на закупку товара. Основную прибыль приносят сигареты - их уходит около 400 пачек в день. Хорошо берут "Мальборо" - по 1000 рублей за пачку, в то время как у оптовиков она стоит 700. Импортные батончики ("Марс", "Баунти") закупаются по 350 руб., продают же их в ларьке по 500. Пива за день уходит банок 100-150, водки - ящик, каждая бутылка приносит почти 2 тысячи чистой прибыли.
Остальной товар коммерческого значения не имеет, но, скажем, каждый пятый покупающий сигареты берет еще и зажигалку. Стоят же они здесь от 800 до 3500 руб. (при оптовой закупочной цене 380 - 2500). "Накрутка", конечно, с точки зрения покупателя, немалая, но если через час или сутки зажигалка вдруг перестанет работать, ее без звука поменяют - пререкания с клиентами торговцам удовольствия не доставляют.
- Дай-ка пару пива! - в окно влетает пятитысячная бумажка. - А стаканов нету? И стаканы еще! Нет, два!
(Примерно две трети покупателей почему-то обращаются к продавцам коммерческих киосков на "ты".)
- Доллары берешь?
За доллар (хотя это и нарушение, за которое можно лишиться разрешения на торговлю) здесь дают, правда, на сотню меньше, чем в официальных обменных пунктах. Но, несмотря на это, валюты несут много.
- Зажрался у нас народ, - объясняют мне ребята, - теперь проще самого себя на "штуку" нагреть, чем лишние пятьдесят метров пройти до обменного пункта.
- Тьельефон? - в окошечко заглядывает вьетнамка.
- Пятьдесят рублей, - без лишних слов объясняют ей, понимая, что нужен жетон для телефона-автомата.
Приносит жетоны какой-то дедок - прямо в мешке, по 21 руб. за штуку. В киоске "Роспечати" жетон стоит 30 руб., у бабок в метро - 100. Ребятам же их продажа по 50 руб. ощутимой прибыли не приносит, зато приятно, не прилагая усилий, делать доброе дело.
Прощаясь, задаю вопрос, который не дает покоя уже несколько лет:
- Неужели торговать в ларьке - ваше призвание?
И в ответ слышу: практически все ларечники считают свою работу временной, занимаются этим по необходимости, в основном из-за высоких заработков. Большинство мечтает заняться более интеллектуальным трудом или, скопив начальный капитал, открыть свое дело.
Коробейники на колесах