В 80 лет Клавдия Булавина узнала, что у неё есть дочь - сама уже бабушка.
ДЕВЯТЬ чёрно-белых фотографий в рамке под стеклом. Начиная с первой, подписанной "1945", с крохой в кургузом пальто и заканчивая свадебным фото, год шестьдесят четвёртый. А ещё: с новогоднего утренника, в белых носочках, за школьной партой, с аккордеоном на улице послевоенной Германии... Немецкая девочка Дагмар. С совершенно русским лицом. Девять фотографий - любимой маме от дочери на память о том, чего не было.
В прошлом осталось всё: война, Победа, хлебозавод и пятилетки, муж молодой - и вот уже похороненный. Сын давно вырос и уже родил своего, позади перестройка и Ельцин... Так, как у всех, прошла жизнь пенсионерки Клавдии Булавиной. Осталось одно - старость, враг непобедимый, враг страшнее того, что был в сорок пятом... Как вдруг:
- Клавдия Матвеевна, у вас есть дочь?
- Дочь?.. А я и не знаю, есть она у меня или нет...
На кухонный стол легла местная газета, где на последней странице рядом с объявлениями о продаже мяса в живом весе и спортивным отчётом было письмо, подписанное немецким именем - Дагмар Наберт. А рядом фотография женщины.
У женщины были глаза Ивана.
Любовь в плену