Он спасал людей от брюшного тифа, чумы, менингита и холеры. Лечил больных в России, Туркмении, Вьетнаме, Монголии, Мали. Он первым в СССР начал проводить исследования по проблеме СПИДа. Вот уже 16 лет он возглавляет медицинскую науку страны.
Валентин Иванович ПОКРОВСКИЙ - президент РАМН, директор ЦНИИЭ МЗ РФ, эксперт ВОЗ, лауреат многих премий, создатель ведущей научной школы в инфекционной патологии и эпидемиологии.
"Медицину я выбрал случайно..."
- ...В 1941 ГОДУ отец погиб на фронте. Дальше была безотцовская жизнь в тяжелые годы войны, недоедания, недосыпания. И медицину я, честно говоря, выбрал случайно. В нашей семье медиков никогда не было, больше железнодорожники. К окончанию школы я еще не знал, куда податься и какую специальность выбрать. Мне было все равно. Я и в МГИМО сходил, и в Институт кинематографии. А в последний день, уже в безвыходном положении (ну надо же куда-то определяться! Да и тетушка, у которой я жил в Москве, настаивала, чтобы я обязательно шел в медицинский институт), решил попробовать в медицинский. Подал заявление. В те времена медалистов принимали без экзаменов, поэтому по конкурсу прошел сразу. Стал студентом Первого медицинского института. Первый год учился плохо. Все время были задолженности, лекции пропускал - не лежала душа к врачебным наукам. Думал даже, наверное, брошу медицину. Но не бросил, перешел на второй курс. Появились чисто медицинские специальности - физиология, биохимия. Тут я выправился, перестал прогуливать, проявился интерес. Я занялся научной работой на кафедре физиологии и, в общем, во всех отношениях стал похож на настоящего студента. "Четверки" получал крайне редко, в основном "пятерки". А на первом курсе была даже одна "тройка", так что мне ее потом пришлось пересдавать, чтобы получить красный диплом. Вот так я стал медиком. И, кстати сказать, совершенно не жалею.
Почему инфекционист? В этом виноват тоже случай, а вернее, любовь. Когда пришло время выбирать специализацию, поначалу остановился на неврологии. А моя девушка больше интересовалась инфекционными болезнями. Она была старостой студенческого кружка, и я ее туда провожал. Потом обычно ходил по скверику и ждал, когда закончится работа кружка, чтобы вместе прогуляться по Сокольникам. Когда стало холодно и гулять на улице в ожидании было уже не очень-то приятно, решил пойти на занятия кружка. Руководитель профессор Э. Е. Штайншнейдер заметил, что я ходить-то хожу, но сижу в сторонке, участия ни в чем не принимаю, и как-то сказал: "А что этот молодой человек там всегда сидит и никакой темы у нас не берет?" Я подумал, что действительно нужно взять тему, и выбрал "Историю преподавания инфекционных болезней". Кончилось тем, что я стал инфекционистом, а та девушка - моей женой и невропатологом. Вот такая комбинация случайностей.
Работа инфекциониста
РАБОТА увлекала. Преимущество этой области медицины в том, что здесь всегда знаешь причину заболевания - это микроб, вирус. То есть инфекционист владеет сущностью вопроса. Вот, скажем, терапевты могут предполагать, что гипертоническая болезнь связана с нервной системой, нарушением гормонального профиля, того, другого... А мы знаем точно: есть брюшной тиф, значит, есть возбудитель - брюшнотифозная бактерия, ее нужно убивать, а все остальное дополняет лечение.
Кстати, разработанная В. И. Покровским схема лечения левомицетином больных брюшным тифом сохраняет свое значение и по сей день. А следующим "увлечением" ученого стала менингококковая инфекция. В 60-е годы прошлого века эта болезнь уносила жизни многих людей. Лечили эндолюмбальным введением антибиотиков, чаще пенициллина. При этом возникал целый ряд осложнений. Могли появиться судороги, остановка дыхания, в месте инъекции образовывались спайки, возникали нарушения с мочеиспусканием, дефекацией. "Особенно опасными были 3-й и 4-й дни. Вроде больному становится чуть-чуть лучше, а ты ему вводишь, дрожа, препарат, потому что знаешь, что сейчас могут быть судороги. А что делать? Если не лечить, он умрет. Значит, опять вводим препарат, опять судороги, опять выхаживаем вплоть до обеспечения искусственного дыхания", - вспоминает Валентин Иванович. В. И. Покровский предложил лечить менингит массивными дозами пенициллина, с тем чтобы в спинно-мозговой жидкости достигались концентрации препарата, подавляющие жизнедеятельность микробов. Поначалу это пугало, многие не верили молодому врачу, заявляя, что он отравит больных. В то время не надо было получать разрешения Минздрава, и лечение по новой методике все же провели. Эффект получился блестящим: в результате такой терапии менингококк погибал, а пациенты избегали опасных осложнений. Это было крупной победой.
А потом на горизонте появилась холера. Во время астраханской эпидемии В. И. Покровский с коллегами добились уникальных результатов. Благодаря применению новой водно-солевой терапии летальность с 25-27% упала до 0,2%.
С холерой и прочими ей подобными болезнями медицина более-менее научилась справляться. Чума, брюшной тиф - сегодня у нас экзотические заболевания. И в этом есть немалая заслуга и Валентина Ивановича Покровского. Правда, появились другие, не менее грозные инфекции, против которых пока нет лекарства.
- Валентин Иванович, все-таки медицина еще не решила проблему лечения вирусных заболеваний. Мы до сих пор не можем избавиться от СПИДа, гепатита и т. д. Возможны ли сдвиги в этом плане?
- Я с вами не совсем согласен. Для целого ряда вирусных инфекций созданы хорошие вакцины. Именно с помощью вакцины в мире удалось ликвидировать натуральную оспу, почти удалось - полиомиелит, во всяком случае, европейский регион считается свободным от него. Коревая вакцина, краснушная, противопаротитная, вакцина против гепатита В, желтой лихорадки, японского и клещевого энцефалита... Последнее время довольно эффективно работает вакцина против гриппа. Идеальны ли они? Конечно, нет. Их надо усовершенствовать. Есть инфекции - гепатит С, вирус иммунодефицита человека (ВИЧ), - против которых мы вакцину приготовить не можем. Над этим много работают, но пока ничего не получается. Хуже обстоят дела с лекарствами. Высокоэффективных препаратов нет. Хотя и в этом плане сегодня большие сдвиги. Возьмите для примера гепатиты. Эффективно применяются различные интерфероны в сочетании с антивирусными препаратами. При ВИЧ-инфекции сейчас используют комплекс из 3-4 препаратов. Вылечить больного никому не удалось, но можно значительно продлить период скрытого течения болезни. Если своевременно применять комплекс таких препаратов у беременных женщин, инфицированных ВИЧ, можно добиться рождения здоровых, неинфицированных детей. Без лечения примерно 30-50% детей появляется на свет больными. Я знаю, что у Вадима Валентиновича Покровского были и такие результаты: на 57 инфицированных беременных женщин только у одной родился инфицированный ребенок. Но она наркоманка, поэтому нет никакой гарантии, что она не нарушила курс лечения.
- Может ли наша наука сегодня чем-нибудь похвастаться перед Западом?
- Может. Начну хотя бы со своей области, эпидемиологии. У нас разработан прекрасный эпидемиологический надзор. Мы владеем ситуацией по заболеваемости всеми инфекционными болезнями в стране. Создан ряд новых лекарственных препаратов, в том числе противовирусные, антиритмические, иммуностимуляторы, иммуномодуляторы, препараты, действующие на сердечную мышцу, средства, понижающие артериальное давление и излечивающие гипертонию. В фундаментальной науке есть успехи, которые не вызывают ни малейшего сомнения. Одно из направлений, которым мы активно занимаемся, - клеточная терапия. Эмбриональная клетка недифференцирована, с самого начала неизвестно, что из нее выйдет: может получиться лимфоцит, макрофаг, мышечная клетка или костная. Как заставить ее работать в нужном направлении? Скажем, человек перенес инфаркт. Можно пересадить эмбриональные клетки в место поражения сердечной мышцы, и там вместо гематомы вырастет новая ткань. Хирургия. Не могу сказать, что в этой области мы рванули сильно вперед по сравнению с остальным миром, но тем не менее. Сейчас практически все виды хирургических вмешательств у нас осуществляются на высоком уровне. А некоторые операции на мозге делаются "в единичных экземплярах" и только нашими специалистами.
Лекарства есть - денег нет
- А есть ли конкретная польза на практике от этих достижений?
- Приведу только один пример. В Центре акушерства, гинекологии и перинатологии разработаны новые технологии, обеспечивающие жизнедеятельность рожениц и новорожденных. Мы научились останавливать массивные акушерские кровотечения. В результате материнская смертность снизилась в 4 раза. Койкодень сократился на 3,5 дня. Снизились стоимость лечения и расход медикаментов. В 10 раз уменьшились кровоизлияния в желудочки мозга детей. А это уже значительное снижение инвалидизации новорожденных. Выживаемость детей с массой тела до 1 кг повысилась с 13 до 41%. К сожалению, не всегда блестящие научные достижения приносят пользу в повседневной медицинской практике. Причина одна - у местных властей нет денег на покупку новых технологий, препаратов и изобретений.
- Вы сказали, что у нас разработаны новые лекарства. А где они применяются, кто их производит и где их найти? Открыть-то мы их открыли, но людей больше интересует, можно ли их сегодня купить в аптеке.
- Некоторые производят. Но большинство пока находятся в стадии лабораторного использования. Потому что денег на производство, клинические испытания, даже на получение патента у наших институтов нет. Мы пытаемся решить эту проблему. Московское правительство наши начинания поддерживает. В институте биоорганической химии, руководимом академиком РАМН А. И. Арчаковым, создан препарат фосфоглиф, защищающий клетки печени. Он эффективен при гепатитах любой этиологии. Москва дала кредит на развитие производства. Строится цех по выпуску этого препарата.
- Сейчас нередко возникают разговоры о том, что зарубежные фармацевтические фирмы часто используют Россию как полигон для испытания новых лекарств. Насколько это соответствует действительности?
- Многие наши институты с удовольствием берут на испытание эти препараты. Это выгодно, они зарабатывают большие деньги. Но все это не просто так делается: привезли вам препарат, нате, испытывайте. Есть стандарт, по которому проводятся такие исследования. Должна быть соответствующая документация, что препараты прошли доклинические испытания, ограниченные испытания на добровольцах. Необходимо письменное согласие пациента. Добровольцы получают соответствующее вознаграждение. Нужно разрешение фармакологического и этического комитетов.
- СПИД, гепатит, атипичная пневмония - это есть сейчас... С какого фронта ждать нападения в будущем?
- Сейчас наибольшей опасностью нам угрожают три инфекции - ВИЧ/СПИД, туберкулез и гепатит С. В то же время заболеваемость многими инфекциями сейчас немного растет. За последние 30 лет описана 41 новая инфекционная болезнь. Кроме названных мной СПИДа и гепатита, это болезнь легионеров, микоплазменная пневмония, группа африканских геморрагических лихорадок и др. Ну, и вот последнее - SARS. Самое страшное, что может быть, - это появление новой разновидности вируса гриппа. Мы давно его ждем. Появиться он должен именно с Востока. Это будет гораздо страшнее атипичной пневмонии, когда 7 тыс. человек заболело, а шуму было на весь мир. Болеть начнут все подряд. К примеру, в 1919 году прошла эпидемия гриппа под названием "испанка", тогда в мире погибло около 20 млн. человек. Так что такая опасность снова есть.
- Скоро ли наступит такое время, когда мы будем не с последствиями болезни справляться, а заниматься профилактикой?
- Я проработал 51 год. Все время мы говорим, все время рассуждаем о том, что в основе должна быть профилактика. Скоро будем делить бюджетные деньги. Я гарантирую, что на профилактику дадут в 10-30 раз меньше, чем на лечебную работу. Должен быть другой подход. Что называть профилактикой? Здоровый образ жизни - это же профилактика. Кстати, одно из самых новых направлений, которое у нас стало развиваться в последние годы, - здоровье здорового человека. Раньше мы занимались только больными. Сейчас переключаемся и на здоровых.
- Вы ведете здоровый образ жизни?
- Нет.
- Курите, пьете?
- Не курю. В отношении спиртного - бывает грех. Иногда выпиваю немножко.
- Как врач вы придерживаетесь каких-то принципов поддержания здоровья?
- Теоретически должен бы придерживаться. Практически нет возможности. Просто физически не успеваю по-настоящему заняться спортом. Что касается питания, я считаю: что хочется, то и надо есть. Никакой диеты я не придерживаюсь, но и не злоупотребляю мясными, жирными продуктами. Все должно быть в меру. Хочется - значит, ем яичницу, не хочется - творог со сметаной или еще что-то. Из физической закалки единственная привычка, которой я не изменяю на протяжении уже более 50 лет, - холодный душ по утрам и зимой и летом.
Наша справка
Валентин Иванович Покровский
Родился 1 апреля 1929 г. в г. Иванове в семье служащего.
Окончил школу с медалью.
1946-1952 гг. - лечебный факультет Первого Московского мединститута им. И. М. Сеченова.
С 1971 г. - директор ЦНИИ эпидемиологии Минздрава СССР.
С 1987 г. - президент Академии медицинских наук СССР.
С 1997 г. - завкафедрой эпидемиологии ММА им. И. М. Сеченова.
Автор более 500 научных трудов.
Жена - врач-невропатолог.
Сын - Вадим Валентинович Покровский, академик РАМН, руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом.
Две внучки.