"ВСЕ 84 обитателя нашего дома проживают в отдельных благоустроенных одно- и двухкомнатных квартирах. Плата за проживание составляет порядка 150 рублей, а для тех, у кого пенсия маленькая, и того меньше. Ремонт квартир, мебели, сантехники, газовых плит, холодильников, другой бытовой техники осуществляется за счёт учреждения. В доме оборудован медпункт, где круглосуточно дежурит медсестра. Раз в неделю ведёт приём приходящий из поликлиники терапевт. На одном из этажей функционирует кабинет ЛФК. В штате состоят два социальных работника, которые, если кому-то тяжело или лень, наведут в квартире порядок и приготовят еду за чисто символическую плату. Есть стиральная машина, которой может воспользоваться любой желающий. Услуга платная, но тарифы смехотворные. К примеру, постирать постельное бельё весом 6 кг обойдётся в 32 рубля, и это с учётом, что не приходится тратить деньги ни на воду, ни на электроэнергию, ни на стиральный порошок. Работает стол заказов, где реализуется свежайшая молочная, мясная и хлебобулочная продукция по ценам производителя. В аптечном киоске можно приобрести практически любые лекарства по ценам в два раза ниже, чем в обычной аптеке".
Возможно, прочитав эти строки, кто-то из наших читателей подумает, что речь идёт о каком-то специальном доме, где в отрыве от всей страны удалось построить коммунизм... На самом деле дом действительно специальный, точнее - специализированный. Его полное название - Владимирский специализированный дом для ветеранов, а всё, о чём мы поведали выше, рассказала нам его бессменный директор Ольга ШАХРАЙ.
- Ольга Александровна, откуда берутся средства? Хотя бы на то, чтобы так существенно снизить цены на лекарства?
- Спасибо спонсорам. Одна медицинская компания ежемесячно поставляет нам медикаменты в качестве благотворительной помощи. В последний раз прислали лекарств на 11 тысяч рублей. Конечно, просто так мы никому лекарства не отпускаем, например для родственников. Собирается комиссия врачей, и на основании жалоб больных и данных, зафиксированных в их медицинских карточках, принимается решение, кто в каких лекарствах действительно нуждается.
- А есть ещё в области дома, аналогичные вашему?
- В области? Насколько я знаю, таких домов по России всего четыре или пять.
- Кто же те счастливцы, кто может попасть сюда?
- В первую очередь жителями нашего дома становятся участники и инвалиды войны. Второе условие - пенсионный возраст и третье - необходимо стоять на очереди на улучшение жилищных условий в администрации по месту жительства.
- Переезжая в дом ветеранов, люди теряют своё прежнее жилье?
- В том то и дело, что нет. В их квартирах продолжают жить те, кто там прописан, то есть дети, внуки. Соглашаясь на переезд в наш дом, ветераны ничего не теряют... Впрочем, вы сами можете поговорить с жильцами.
Фёдор Григорьевич Аверьянов, участник войны, десантник, один из первых обитателей дома ветеранов. Пять лет назад женился на Валентине Дмитриевне. Живут супруги в небольшой однокомнатной чистенькой уютной квартирке.
- Не тесно вам тут? - задаю вопрос Валентине Дмитриевне.
- Нет-нет, ни в коем случае! Фёдор как-то заикнулся: давай, мол, просить двухкомнатную - не хочу. Ты меня сюда привёл, здесь и будем жить. Мне здесь всё мило. До этого-то я в деревне жила: хозяйство, две коровы... Всю жизнь, почитай, грязь месила. А теперь в туфельках по асфальту хожу. Я ведь раньше думала: до пенсии бы протянуть, и ладно. А теперь в таких-то условиях да с такой нашей хозяйкой, как Ольга Александровна, хочу жить долго-долго-долго.
- А дети у вас есть? Навещают?
- У меня два сына. Живут во Владимире. И у Фёдора - сын, внуки. Постоянно нас навещают, мы на них не в обиде. Нам даже соседи говорят: к вам так много гостей ходит. Но мы же не можем их отшугивать, это же дети. Если не будем их привечать, кто за нами потом станет ухаживать?
- Валентина Дмитриевна моложе Фёдора Григорьевича на 19 лет, и мы поначалу думали, что она вышла за него из корысти, - поясняет Ольга Александровна, когда мы, покинув квартиру Аверьяновых, оказываемся в коридоре. - Она даже частушку сочинила: "Перестройка, перестройка, я и перестроилась, у Федюни денег много, я к нему пристроилась". Но хоть и был в действиях Валентины Дмитриевны расчёт, жизнь показала, что живут они хорошо, она о нём заботится, ухаживает...
- А что, бывает по-другому?
- В наш дом может попасть только человек, достигший пенсионного возраста. Это, как я уже говорила, одно из условий. Если бы не было этого сдерживающего фактора, многие наши овдовевшие дедушки переженились бы на молоденьких. Они ведь наивные, как дети, и думают, что их любят просто так. Но для определённого рода женщин наши дедушки - очень выгодные женихи. У них водятся денежки, пенсия, которую особо не на что тратить, - 10-11 тысяч. Есть благоустроенное жильё. Его, правда, нельзя ни приватизировать, ни продать, ни завещать, но понятно, что вдову ветерана никто на улицу не выкинет. Поэтому приходится держать ухо востро. Если вижу, что ветеран привёл к себе какую-то сомнительного вида особу, вмешиваюсь, проявляю строгость. Для их же блага.
Семья Поповых живёт в двухкомнатной квартире. Николаю Дмитриевичу 94 года. Вера Андреевна на 10 лет моложе.
Они уже жили в доме ветеранов, когда подошла их очередь на квартиру.
- А зачем она нам? - удивляется Вера Андреевна. - Никакая другая квартира нам не нужна. Ничего лучше того, что мы сейчас имеем, быть просто не может.
- В самом деле? И что же вам больше всего тут нравится?
- Спокойствие. Сейчас ведь что творится кругом? Стариков убивают, отнимают у них деньги, квартиры... А мы уходим гулять и знаем, что никто в нашу квартиру не влезет. Мы даже дверь не закрываем. Руководство дома всё делает, чтобы нам, ветеранам, было здесь хорошо. Концерты проводятся, профессиональных артистов для нас приглашают, частенько мы собираемся на общие чаепития, парикмахер бесплатный приходит... Наша дочка в Виннице живёт, так она в каждом телефонном разговоре повторяет: мамочка, как же я рада, что вы с папой живёте в таком доме.
- А с соседями ладите?
- А чего нам делить? Мы дружно живём. Кто-то котлетки пожарит или что-то вкусненькое приготовит, обязательно соседей угостит. У нас тут один мужчина остался без жены, так мы его всем миром опекаем...
- Неужели у вас настолько всё замечательно, что во всём доме нет ни одного недовольного? - задаю вопрос Ольге Александровне.
- Ну почему же, есть один. Требует, чтобы ему разрешили приватизировать квартиру. Не понимает человек, что, разреши мы приватизацию, здесь не останется ни одного старика. Их вернут туда, где они жили раньше. А сюда переберутся их внуки. Помните Аверьянову, которая говорила, что не хочет двухкомнатную квартиру? Правильно, зачем ей она нужна? Ей же тогда внуков начнут подсовывать или ещё кто из родственников деревенских захочет пожить - места-то много.
- И что, вы разрешаете проживание родственников?
- Конечно, постоянно жить не разрешу, а погостить, почему нет?
В библиотеке у нас даже диван для этих целей стоит. Постельное бельё выдадим, и, пожалуйста, - ночуйте. Не так давно у меня с одним дедушкой такой разговор состоялся. Он спрашивает: Ольга Александровна, после моей смерти, если дети приедут могилку навестить, можно им будет у вас переночевать? "Ну, конечно, можно, - отвечаю. - Что ж мы, детей на одну-две ночи не разместим?" Он так обрадовался: прямо, говорит, от сердца отлегло...
У нас несколько квартир недавно освободилось. Новенькие приехали. Прошло какое-то время, и я задаю одной семейной паре вопрос: ну как вам здесь живётся? Знаете, что они ответили? Мы попали в какой-то другой мир и всё время ждём подвоха. То нас вызывают за льготными медикаментами, то на праздник зовут, то подарки какие-то привозят... А мы ждём, что же от нас потребуют взамен?!
Жить бы, как говорится, да радоваться. Но, увы... Уходят из жизни ветераны - возраст есть возраст. Один ветеран, кстати, которому предложили переехать в наш дом, сказал: не хочу туда, там люди часто умирают. Да не часто они у нас умирают. Во всяком случае, не чаще, чем в других местах. Просто здесь, может быть, более заметно. Зато свои последние годы они проживают в человеческих условиях.