ПОСЛЕДНИЕ лет пятьдесят-шестьдесят Голливуд уверенно подминал под себя лидирующие позиции мировой киноиндустрии. А публика ничего не чуяла потому, что у Голливуда был беспроигрышный отвлекающий маневр. Имя которому - Роберт Де Ниро.
ИМЕНИТОСТЬ эта, впрочем, совсем не являлась гарантом беззаботного существования. Особенно в городе ветров, Нью-Йорке, где районы были секционно поделены между бандитскими группировками всех возрастов... Маленький Роберт не стал исключением. Его родители разошлись, едва пацану исполнилось два года, и он только-только научился выражать свои эмоции отдельными словцами. Он остался на попечении матери. После развода его родительница организовала небольшое издательство, и в жилых апартаментах то и дело стали появляться никчемные, но якобы перспективные писатели, непризнанные гении... Для маленького мальчика не оказалось места в "поломанном" мире матери: "Я чувствовал себя виноватым и опозоренным: мне казалось, я единственный мальчишка на свете, у которого разведены родители. Я был одинок, но, как мне казалось, с перспективой..."
Она - перспектива - нашлась позже на улицах Гринвич-Виллиджа, района, граничившего с итальянским кварталом, где такие же, как он, "перспективные" юнцы (а перспектив было две: убить или быть убитым) развлекались игрой в гангстеров. И к четырнадцати годам Роберт стал одним из членов небольшой, но динамично развивающейся банды. Несмотря на внешнюю непрезентабельность и слабость (худоба и бледность определили его единственное прозвище - Бобби-Молоко), герой заплесневелых нью-йоркских улиц всегда мог постоять за себя. Он был резвым малым, способным на беспричинные вспышки гнева, - этот "дар" он унаследовал от отца, ирландца по происхождению...
Профнепригодный преступник