КОЛЛЕГИ называют джазмена Игоря Бутмана "группой захвата", имея в виду успехи российского музыканта за границей. Среди его поклонников множество коронованных особ и глав государств. Билл Клинтон, будучи президентом США, впервые услышав игру Бутмана, аплодировал стоя, а позже в автобиографической книге признался: "Игорь - мой самый любимый из ныне живущих саксофонистов".
- ИГОРЬ, а ведь когда-то вы колебались между спортивной карьерой и музыкальной.
- Во времена моего детства, как почти все мальчишки Советского Союза, я мечтал стать хоккеистом. И занятия в музыкальной школе ухитрялся совмещать с тренировками в юношеской сборной "СКА Ленинград", где забивал шайбу шесть лет. На стадион прибегал с кларнетом, а в музыкальную школу - с рюкзаком, в котором были коньки и спортивная форма. Вёл двойную жизнь, и когда моя преподавательница музыки об этом узнала, то схватилась за голову. Боялась, что я переломаю себе руки или пальцы. К счастью, Бог миловал.
Окончательно с выбором определился в пятнадцать лет, когда поступил в музыкальное училище им. Мусоргского по классу саксофона. И благодаря педагогу Геннадию Гольштейну "заболел" джазом. Занимался как сумасшедший, по 10 часов в день. А остальное время слушал пластинки лучших мировых джазовых музыкантов, которые передавали из рук в руки как самую большую ценность.
Ещё студентом начал работать в коллективе Давида Голощёкина, потом в оркестре Олега Лундстрема, затем несколько лет в лучшем джазовом ансамбле страны - "Аллегро". Однажды наш концерт показали по центральному телевидению. Это было настоящее чудо, потому что джаз в начале 80-х официальными властями не приветствовался. Тем не менее у нас был свой фан-клуб, и в 1985 году, по негласному рейтингу музыкальных критиков, меня назвали лучшим джазовым музыкантом страны.
- Почему же вы эмигрировали в США?
- Женился на американке. С Айлин мы познакомились в 1980 году на одном из моих концертов. Она была студенткой, приехала в Ленинград изучать русский. На ПМЖ в Америку я уезжал с небольшой сумкой, где были одни брюки, смена белья и две теннисные ракетки. Саксофон мне передали позже. На его вывоз надо было оформлять специальное разрешение. Служащая паспортного контроля в "Шереметьево" не поверила своим глазам: "Это всё?!" - "Да". - "Что, даже подарки не везёте?" - "Нет, я сам подарок". По приезде первое, что мы сделали с женой, - купили мне новые брюки.
- Долго акклиматизировались к новым условиям жизни?
- Первый год сильно скучал по родным и друзьям. Был такой забавный эпизод. В доме, где мы с Айлин поселились, я, кроме нашей официально выделенной телефонной линии, обнаружил неучтённую розетку. Подключил телефон и стал буквально часами названивать домой. В один прекрасный момент поднял трубку и услышал разговор двух женщин на английском: "Представляешь, стали счета приходить по 10 тысяч долларов в месяц!" Я тихонечко положил трубку, а розетку замуровал. Так я справился с ностальгией за счёт американских капиталистов.
- Получается, не до конца справились, раз вернулись обратно через восемь лет.
- Если честно, я не планировал возвращаться. Моя жизнь в Америке была налажена. Но... "любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь". Я снова влюбился, женился, а супруге не дали визу в Америку. И я остался в России.
С Оксаной мы познакомились в Москве в 1993 году. Она пришла на мой концерт вместе с солистом группы "Моральный кодекс" Сергеем Мазаевым, который и представил нас друг другу. Потом мы ещё пару раз сталкивались на других мероприятиях. Я пытался ухаживать, приглашал на ужин. Но Оксана отказывалась, её настораживало, что официально я всё ещё был женат на Айлин, хотя мы не жили вместе уже несколько лет. В конце концов я получил развод, вновь приехал в Россию и пригласил Оксану на свой концерт, где сказал: "В зале есть девушка, которая мне очень нравится. В её честь я написал вальс и сейчас его исполню". Это произошло 30 сентября 1995 года.
Лёд в наших отношениях тронулся. Вскоре мы поженились, потом родился Данила. Визу дали спустя два года, но мы уже раздумали уезжать.
- Потом не жалели о своём решении?
- Нет. Уезжая в 26 лет в Штаты, на родину джаза, я стремился лучше понять, почувствовать эту музыку. Мечтал познакомиться с музыкантами, которые были для меня кумирами. И это получилось. Я закончил школу "Беркли", получил диплом концертного саксофониста и композитора. Играл на одной сцене с Дейвом Брубеком, Чиком Кориа, Пэтом Мэтини, Гэри Бёртоном. С ансамблем Гровера Вашингтона выступал в самом престижном в мире джаз-клубе "Blue Note" в Нью-Йорке. Играл в оркестре Лайонела Хэмптона, исколесил с гастролями всю Америку.
А когда вернулся в Россию, стало интересно использовать полученный музыкальный багаж здесь. Занялся организацией российско-американских джазовых фестивалей, где наши зрители могли вживую послушать заокеанских звёзд. Потом создал биг-бэнд Игоря Бутмана. К тому же я продолжаю давать концерты по всему миру. В этом году выступал в Нью-Йорке вместе с оркестром Юрия Башмета. Подобный музыкальный эксперимент мы проводим уже не первый раз. Играли в новом зале Линкольн-центра на 1200 мест. Все билеты были раскуплены за две недели.
- Интересно, сколько стоили билеты на этот концерт?
- Самый дешёвый - 5 долларов, самый дорогой - 75 долларов. Знаю, что много билетов было продано посредством Интернета. Это очень удобно. На сайте дана схема зрительного зала, и покупатель может из ещё не проданных мест выбрать то, какое ему по душе, тут же оплатив билет. В России, по-моему, подобной практики пока не существует.
- Говорят, ещё до отъезда в Америку, будучи музыкантом оркестра Олега Лундстрема, вы не только играли на саксофоне, но и танцевали на сцене. Не пробовали тряхнуть стариной за океаном и сплясать для тамошней публики что-нибудь залихватское?
- Подобный номер я отчебучил, когда с оркестром Лундстрема пела Ирина Отиева. Это был последний день гастролей, и я решил схохмить. В какой-то момент мне показалось, что Ирине требуется поддержка в виде танцевального шоу. Я выскочил на сцену и изобразил рок-н-ролл в стиле Андрея Миронова. Помните, как он танцевал в "Бриллиантовой руке"? Забавно получилось.
Потом Лундстрем иногда сам просил меня изобразить что-нибудь в том же духе, когда мы несколько раз выступали в сборном концерте с "Машиной времени". Дело в том, что "Машине..." не разрешали проводить сольные концерты. И джаз шёл в нагрузку. Понятно, что поклонники этой группы не были особенно настроены слушать нашу музыку. И вот тогда Лундстрем предложил: "Игорь, надо как-то развлечь народ. Может, вы что-нибудь станцуете?" А в Америке - нет, не танцевал.
- То, что вы играли вместе с Цоем, - правда?
- Я был знаком с Сергеем Курёхиным, который потом свёл меня с Цоем. Честно говоря, музыка, которую они проповедовали, меня не интересовала. Просто я любил Курёхина, а потом полюбил Цоя. И принял участие в записи альбома "Начальник Камчатки". Я исполняю соло в песне "Троллейбус, который идёт на восток". Ещё мы сыграли вместе пару концертов.
- С тех пор вы успели прославиться, и сегодня среди ваших поклонников много влиятельных людей. Тот же Билл Клинтон. Вы с ним лично знакомы?
- С Клинтоном мы встречались несколько раз. Впервые - в 1995 году в Грановитой палате Кремля, когда его с официальным визитом принимал Борис Ельцин. Перед выходом к президентам тогдашний начальник Главного управления охраны Михаил Барсуков сказал: "Плохо сыграешь - пристрелю". И я старался играть так, чтобы меня не пристрелили. (Смеётся.) Мне эта ситуация даже понравилась. Я бы так каждому музыканту говорил, чтобы он выкладывался, как будто играет последний раз в жизни.
Клинтон аплодировал стоя и пригласил меня пообщаться. Поинтересовался, на каком мундштуке я играю. Потом был 2000 год, когда я выступал уже перед Клинтоном и Путиным. Тогда-то я подарил ему свой диск. Последний раз мы виделись на юбилее Бориса Николаевича Ельцина в феврале этого года.
- Учитывая, что вы до сих пор живы и здоровы, Барсуков в 1995 году остался вами доволен.
- По крайней мере, претензий не высказывал. Даже пригласил за стол. И налил стакан водки. Мол, как ты играешь, мы слышали, а водки стакан выпить? Я вызов принял.
Только не подумайте, что это обычное моё поведение. Алкоголем не злоупотребляю. А перед концертом вообще - ни-ни, потому что джаз надо играть на трезвую голову.
- Вы готовите себе в жизни какой-то запасной аэродром? Может быть, занимаетесь бизнесом?
- Бизнесом - нет. Работаю артистическим директором в московском джазовом клубе "Ле клуб". Ещё вкладываю деньги в паевые и инвестиционные фонды. Для этого советуюсь с людьми, которые понимают в финансах. Но моя основная деятельность - музыкальная.
Если здоровье позволяет, джаз можно играть до глубокой старости. Что, собственно, я и собираюсь делать.
Смотрите также:
- "Сама себе лоцман, сама себе боцман, сама себе капитан" →
- Оскар Фельцман. Не только воспоминания →
- Каждое поколение играет свою ноту →