"И где же квадрат Малевича? - спросила меня пожилая дама, стоя перед стендом аукционного дома "Гелос". - Тут же все черное". С этим было трудно не согласиться. Знаменитый квадрат под стеклом отражал смотрящего на него. И только. Если бы не соседство автопортрета художника по одну сторону и портрета его жены по другую, понять, что перед тобой знаменитое полотно, не представлялось возможным. Как и предполагалось, "Черный квадрат" Казимира Малевича стал главным, но не единственным событием XII антикварного салона, проходившего в ЦДХ.
Квадрат останется в России
ГОВОРЯТ, квадратов было шесть: красный, белый и четыре черных. Два черных украшают Третьяковскую галерею, еще один - Русский музей. Тот, что выставили на салоне, Инкомбанк в свои лучшие времена купил у потомков вдовы Малевича. На подлинность указывало и то, что долгие годы картина хранилась под мешком картошки, а на обратной стороне застыли чьи-то отпечатки пальцев. (Чьи именно, устанавливает ФСБ.) Инкомбанк обанкротился, его коллекция будет через месяц продана на аукционе. Стартовая цена квадрата 1 млн. долл. Рыночная же стоимость приближается к 20 млн. долл.
Можно сказать, что салон давал последнюю возможность рассмотреть шедевр супрематизма вблизи и по-своему определить, что же в квадрате есть такого, что столько лет всех изумляет. Шутки про то, что нужно долго смотреть и, если увидишь что-нибудь, значит - квадрат настоящий, с удовольствием пересказывались снова. Но... стекло и охрана так и не позволили насладиться картиной. Видимо, еще свежо воспоминание о бесчинстве поэта и скандалиста Бренера, которое он устроил в амстердамском музее. На белом квадрате Малевича (точнее, картина называется "Белый крест на белом фоне") он нарисовал зеленой краской знак доллара, за что отсидел в местной тюрьме полгода. Что же до "Черного квадрата", утешением может служить то, что по нашему законодательству он не может покинуть Россию.
На что не повлиял "Черный квадрат", так это на живописные вкусы. Всплеска интереса к супрематизму не наблюдалось. По-прежнему салонная публика переваривала Репина, Кончаловского, Маковского, Тышлера. (Портрет Керенского Ильи Репина называли вторым гвоздем салона.) Модельного вида девушки и пышнотелые красавицы украшали литографии и графические листы. Стоила такая красота по салонным меркам недорого: от 1 тыс. долл. за графические листы до 5 тыс. за литографии. Не упал спрос и на соцреализм: кто-то все еще интересовался Налбандяном и Дейнекой. У каждой картины - свой зритель и покупатель.
Культурный бум
ТО ЛИ по случаю 8 Марта, то ли по какому другому поводу, но ювелирные украшения, несмотря ни на что, пользовались повышенным спросом. Хотя у меня сложилось впечатление, что некоторые из них не покидали своих мест с прошлой ярмарки. Взгляд постоянно цеплялся за бесконечные брошки-цветочки, часы на цепочке и кольца с большими бриллиантами. Что интересно, в салоне с каждым годом все больше участвуют центры, проводящие экспертизы бриллиантов, цветных камней и готовых ювелирных украшений.
Цены были завышены буквально на все, этого уже никто не скрывал. Но на салон приходили не только продавать, но и показывать. Не продавалась коллекция прижизненных изданий Пушкина, не продавались древнерусские иконы и мебель некоторых эпох. Эксперты усмотрели в этом тенденцию: антикварный салон становится не столько коммерческим предприятием, сколько культурным. Цель - показать, как со старыми вещами жить рядом. Может быть, поэтому впервые столь широко была представлена одежда: платья и костюмы прошлых эпох. Экспонатами петербургского салона, которые шились в лучших мастерских Парижа, Вены, Петербурга, Москвы, можно было только любоваться. (Некоторые художественные школы приводили своих учеников рисовать эти красивые, почти нетронутые временем платья.) В других местах подобные предметы старины можно было купить: платьица - по 2-5 тыс. долл., костюмчики - по 3-7 тыс. долл., пелеринки и шубки - по 10 тыс. долл.