СМЕЮ утверждать: премьерный спектакль Театра Маяковского "Входит свободный человек" по пьесе Тома Стоппарда - о счастье. Это понимаешь сразу, как только входишь в зрительный зал. Вас околдовывает великолепие фантазии и таланта художника Бориса Бланка. Декорация - словно волшебный замок, а в нем лесенки, комнатки, потаенные закоулки и цветы, цветы, цветы. Нет сомнений, этот мир - мир счастливых. "Как же так?" - могут возразить мне. Здесь же все живут на последнем дыхании, все - неудачники. У всех в кармане - вошь на аркане. И кто же тут, по-вашему, счастлив? Может быть, хозяин прогорающего бара Кармен (В. Титов)? Или морячок Эйбл (Ю. Коренев), пропивающий последние гроши? Или пожизненный изобретатель никому не нужных и нелепых вещей Джордж Райли (М. Янушкевич), который за всю жизнь не заработал ни копейки и сидит на шее у дочери? Да все, все! И жена Джорджа, тишайшая Персефона (Л. Иванилова), ангел-хранитель домашнего очага. И дочь его, Линда (Д. Семенова). Они счастливы, потому что не хотят видеть и не видят волчьего оскала реальности. Они живут в грезе. Довольствуются малым, но духом, духом в каких эмпиреях витают! Они все - последние романтики, готовые, как дети, поверить в самую завиральную чепуху и, взявшись за руки, бросив все, отправиться в поход за синей птицей.
"Да они просто ненормальные", - слышу голос здравого человека. Ну конечно же. Но что стоит мир без этих прекрасно сумасшествующих чудаков и чудиков? Нормальные скучны, как пожухлая трава, и жестокосердны, как ростовщики. Соль земли - только в них, свободных и неунывающих бессребрениках. Но почему же после такой трехчасовой осанны человеческому духу вместо надежды тебя гложет разочарование? Да потому, что драматургия Стоппарда проста и незатейлива лишь на первый взгляд, а по сути - это анатомия души. Она не всякий скальпель вытерпит, не то что кухонный нож, и кажется, режиссер Юрий Иоффе воспользовался не тем инструментом. Верный ученик Андрея Гончарова, он честно пошел по следам Мастера, пытаясь повторить яркую зрелищность его незабываемых спектаклей, но, увлекшись формой, забыл о великом умении Гончарова ювелирно препарировать человеческую природу. И почти все персонажи у Иоффе получились в одну краску.
После антракта зрительный зал опустел почти наполовину. Остались верные поклонники театра и актеров, ну и, конечно, режиссера. Все свободные "человеки" вышли.