НЕ СТАНУ интриговать читателя: Владимир Владимирович - это вовсе не Путин, а великий писатель Набоков. "Сказка" - это его рассказ о десяти страничках - так, баловство, молодость, игра ума и пера. Словом, "фантазия, трепет и восторг фантазии". "Сказку" поставил в Вахтанговском театре Василий Сенин - 23-летний выпускник курса Петра Фоменко, восходящая звезда молодой режиссуры. Театралы запомнили дипломную работу Сенина в РАТИ - платоновскую "Фро", спектакль, где, тоже из короткого рассказа, было вылеплено чувственное, как бы теперь сказали, эротическое действо о томлении здоровой молодой плоти и бездонном одиночестве бесхитростной души. То есть - о любви.
"Все, что у меня есть, - это мой стиль", - писал о себе зрелый Набоков. У Сенина тоже главное - стиль, чувство формы, способность к сценическому сочинительству (по-набоковски - "ворожбе"), умение ткать театральное кружево, насыщать атмосферу спектакля, которую хочется вдыхать, как тонкий или пряный аромат духов. И если Ходасевич назвал Набокова художником формы, писательского приема, то, наверно, Сенина можно вполне отнести к режиссерам-"формалистам", как бы сказали раньше, "апологетам безыдейного буржуазного искусства".
Сюжет - из области анекдотов, только не скверных, а изящных. Милый юноша Эрвин, закомплексованный очкарик, подталкиваемый под руку Чертом в обличье экстравагантной дамы госпожи Отт (блистательная Юлия Рутберг), подбирает себе за день "гарем": кого хочу, буквально, того люблю. Условие одно - чтобы к вечеру число вожделенных дам было нечетным. Но черт он и есть черт, Эрвин слишком увлекся, и... Впрочем, не будем пересказывать историю, да и не в ней дело. На сцене - стильное кабаре, с живым оркестриком, изобилием танцев, медлительных и томных, очень красивых, мелодий, песенок Марлен Дитрих, танго, ярких костюмов и в меру интригующего обнаженного женского тела. А в конце спектакля незадачливый "султан" укатывает в разноцветном трамвайчике, где соседкой оказывается самая первая его девушка - в очках и с сачком для ловли бабочек. В оригинале - игравшая в парке со щенком. Но не так уж это важно. Щенок, живой или плюшевый, непременно нарушил бы правила игры "в кабаре", а они у Сенина обозначены четко. И, надо сказать, "своя игра" в этом спектакле вполне созвучна духу вахтанговцев, традициям славного театра, рискнувшего дать слово дебютанту.