-Простите, я, кажется, ошибся номером квартиры... - недоуменно сказал Николай Иванович Синицын пожилому мужчине, открывшему ему дверь.
Человек в смокинге, белой накрахмаленной манишке и бабочке никак не походил на полковника МУРа в отставке, дающего консультации в частном сыскном агентстве "Холмс".
Седовласый франт пожал плечами.
- Ну если вам нужен не Степан Семенович Дробышев, а кто-то другой, то да...
- Нет... то есть да... Именно к вам я и пришел.
- Проходите в комнату... Садитесь... Вы пришли на пятнадцать минут раньше. Удивлены, как я одет? Примеряю взятую напрокат одежку... Иду сегодня на, так сказать, великосветский прием.
Синицын вскинул брови.
- Не удивляйтесь, иду по делу. Надо кое-что вынюхать, разузнать... Ох уж эти ревнивые жены! Именно такими делами мы и занимаемся обычно в нашем агентстве... Если позволите, я не буду переодеваться... Итак, вам сорок два, вы Николай Иванович Синицын, владелец сети китайских ресторанов в нашем городе?
- Да.
- Что привело вас ко мне?
Синицын стал озираться по сторонам.
- Мы одни дома, - заметил Дробышев. - Слушаю вас.
- Меня шантажируют, - выдавил из себя Синицын.
- Кто?
- Именно это я и хотел бы узнать. Думаю, как только я узнаю, кто именно, то сумею сделать все, чтобы шантаж прекратился.
- Давайте поподробнее. С чего все началось?
- Мне позвонили и сказали, что, скажем так, за документы, которые я хотел бы получить, видеть... точнее, не видеть...
- Видеть или не видеть?
Николай Иванович на пару секунд задумался.
- Видеть... Чтобы их уничтожить... Надо платить, платить, платить...
- И вы?..
Синицын криво усмехнулся.
- Плачу, плачу и плачу... И даже плачу.
- О! Да вы не без чувства юмора.
- Мне не до юмора. Я решил для себя, что так не может продолжаться до бесконечности.
- Пожалуй, вы правы, - согласился полковник. - Что это за документы?
- Вот этого я и не могу сказать. Поэтому я и обратился к вам, а не в милицию.
Дробышев встал.
- Думаю, вы зря пришли ко мне. Я никогда не смогу распутать дело, не зная, в чем собственно дело... Извините за невольный каламбур.
- Степан Семенович, - умоляюще сложил руки на груди Синицын, - выслушайте меня, пожалуйста, до конца... Может, что это за документы, не столь важно.
Дробышев набил и раскурил трубку. Со стороны посмотреть, так прямо светский лев на дипломатическом приеме, а не сыщик, который занимается неверными мужьями, женами, шантажами и разными прочими пакостями. Пока Степан Семенович набивал и раскуривал трубку, он, естественно, молчал. Молчал и владелец сети китайских ресторанов.
- Хорошо, - наконец произнес Дробышев. - Продолжайте...
- Я кладу деньги в условленном месте. Через несколько дней заказным письмом получаю документ.
- А не проще ли сразу отдать все деньги и сразу получить все, как вы говорите, документы?
- Конечно, для меня проще. Но они, - Синицын выделил слово "они", - этого не хотят. Мне это все, как и вам сейчас, не нравится... Держат меня все время на крючке.
- Н-да, - Дробышев забарабанил пальцами по журнальному столику. - Так, а куда вы кладете деньги?
- В почтовый ящик.
- Что?! В какой почтовый ящик?!
- В почтовый ящик на железнодорожной станции "Синички"... Что в пятидесяти трех километрах от города.
- Постойте! Извините за резкость: что вы мне голову морочите! На конверте вы же наверняка пишете адрес, который вам указали рэкетиры. Так что же проще: по адресу найти того, кто вам нужен.
- Адреса все время разные. И других городов: Норильск, Магадан, Чита... До востребования, некоему Василенко Андрею Петровичу.
- Ладно. Посылать людей в Норильск, чтобы они там караулили, когда придет на почту этот Василенко, довольно глупо. Но почему конверт с деньгами надо обязательно кидать на станции "Синички", а не в городе?
Николай Иванович пожал плечами.
- Так требует тот, кто мне звонит. В назначенный день в 11.43 вечера я должен появиться у почтового ящика на станции "Синички", подержать несколько секунд конверт у груди, потом бросить его в почтовый ящик.
- Черт знает что!
Сыщик явно разволновался. Он стал нервно ходить из угла в угол комнаты. Не любил Степан Семенович, когда чего-то не понимает, ну а если уж не понимает все...
- Черт знает что! - повторил он. - Синицын на станции "Синички" почему-то должен кидать конверт с деньгами именно в 11.43 вечера...
- Синицын на станции "Синички", - повторил Николай Иванович. - Я как-то над этим не задумывался. Думаете, в этом есть какой-то смысл? По-моему, простое совпадение, случайность...
- Может быть, так. А может быть, и не так, - отпарировал Дробышев. - И почему именно в 11.43 вечера? Знаете, согласно теории вероятностей случайностей почти не бывает...
Тут Синицын замялся, а потом сказал:
- На этот счет у меня есть своя теория, версия по-вашему...
- Слушаю.
- В 11.43 на станции останавливается электричка, которая идет в город. Возможно, из вагона, который напротив почтового ящика, кто-то смотрит, как я опускаю конверт.
- А где гарантия, что вы не опустили "куклу"?
- Куклу?
- Ну да... Нарезанную бумагу... Скажите, Николай Иванович, а вы не должны согласно требованию рэкетира уехать на электричке, которая только что подошла?
- Должен. Как вы догадались?
- Догадался... И почему вы мне раньше этого не сказали?
- Извините. Как-то упустил из виду...
Сыщик еще раз прошелся из угла в угол комнаты, потом резко рубанул:
- Едем!
- Куда? - заинтересованно спросил Синицын.
- На станцию "Синички", куда же еще... Надеюсь, у вас внизу стоит машина с личным шофером.
- Машина-то стоит... Да, но через час я должен быть на важной встрече.
- Хорошо, я поеду один. А вам придется на встречу добираться на такси... Только...
- Что только?
- Перед этим вы мне расскажете, что вы получаете заказным письмом? И побыстрее, пожалуйста. Вечером, как вы знаете, я иду на презентацию.
- Да, но...
Дробышев посмотрел на Синицына в упор. Посмотрел так, что Николай Иванович понял: спорить бесполезно.
- Мой сын пристрастился к наркотикам, - неохотно начал он.
- Ну и что? Сейчас употребление наркотиков не карается законом. Карается законом их хранение и распространение.
Владелец сети китайских ресторанов вздохнул.
- Денег, как я понимаю, ему на наркоту постоянно, катастрофически не хватало. И он стал их распространять.
- Кто об этом знал?
- Естественно, те, кто давал ему эти наркотики. Они брали у него расписки. Их-то я и получаю по почте, - Синицын разволновался. - И вот что странно: насколько я знаю, именно эту наркомафию пересажали год назад. Сын остался на свободе. Похоже, они его не подставили. И вот... начались угрозы по телефону...
- Да-а, - протянул Дробышев. - Много несуразностей в этом деле.
Не добавив больше ни слова, он ушел в другую комнату. Через пару минут он вышел в кроссовках, джинсах и, пожалуй, в чересчур ярком пуловере.
- Я на станцию, вы - на встречу... Как я понимаю, о своем деле вы по телефону говорить не хотите, так что приезжайте ко мне завтра в десять утра...
"Почему все-таки "Синички"?" - размышлял полковник, глядя на почтовый ящик, висевший на ветхом, деревянном строении.
Строение было бывшей кассой (даже надпись "Касса" сохранилась над окошком) по продаже железнодорожных билетов. А рядом построили новую - кирпичный павильон.
- А почему же почтовый ящик не перевесить на новое здание кассы? - спросил Дробышев у кассирши.
Та внимательно осмотрела седовласого сыщика. Вроде бы не похож на подвыпившего гражданина, задающего глупые вопросы. Откровенно говоря, Степан Семенович и сам не знал, почему задал этот вопрос.
- А что, вам трудно сделать несколько шагов, чтобы опустить письмо, - не очень вежливо ответила кассирша.
- Нет. Но все равно эту деревянную постройку будут когда-то сносить.
- Ну вот когда будут сносить, тогда и перевесим. А сейчас какая-то фирма хочет приспособить бывшую кассу в киоск по продаже семян. Кругом ведь дачи. Да и теперь она не стоит без дела: наш уборщик Дима хранит в ней свои инструменты. Ну метла, скребки, ломы... Не мешайте работать! - не очень доброжелательно закончила свою тираду кассирша.
"Почему все-таки "Синички"?" - размышлял полковник, возвращаясь в город, удобно расположившись в красном "Вольво" Синицына.
Синицын был пунктуален. Он приехал к Дробышеву ровно в десять утра. К своему удивлению, он застал полковника за початой бутылкой водки.
- Я, видите ли, привык опохмеляться, - без тени смущения заметил сыщик. - А вчера вечером на презентации... - он сделал неопределенный жест рукой.
- Бывает, - вяло отозвался владелец сети китайских ресторанов. И про себя пожалел, что обратился именно к этому частному детективу.
- Что-нибудь узнали?
- Узнал. Но выводы пока делать рано.
- И что же теперь?
- Думать.
- Думать, - повторил Синицын. И с сомнением посмотрел на бутылку водки.
Дробышев рассмеялся.
- Пусть вас это не волнует... Когда вы в следующий раз должны опустить конверт с деньгами?
- Послезавтра.
- Сделаем так... Сегодня, а может быть, и завтра я опять поеду на станцию...
- Дать машину?
- Не надо. Сам как-нибудь доберусь... А послезавтра машина мне действительно понадобится. Пришлите мне с ней двух крутых ребят из числа охранников ваших ресторанов и конверт с деньгами. Ваше присутствие необязательно... Конечно, в нашем сыскном агентстве есть свои Рэмбо... Но, как я понимаю, вы заинтересованы, чтобы об этом деле знало как можно меньше незнакомого народу... Так что пришлите своих ребят...
- Зачем все это?
- Пока не знаю... Кстати, а вы не знаете, кто сказал: "Все гениальное - просто"?
- Не знаю.
"Зря с ним связался", - подумал Сииницын, прощаясь с Дробышевым
В пятницу в 11.43 вечера Дробышев был на станции "Синички". А в субботу в три часа ночи уже сидел за уютным столиком ресторана "Шанхай".
- У вас довольный вид, - сказал Синицын, разливая водку с какими-то затейливыми кореньями на дне бутылки.
- Еще бы! - не без тени самодовольства ответил Дробышев, уминая при помощи палочек какое-то экзотическое блюдо. - Скажите, Николай Иванович, почему ваш сын все-таки не забирал расписки, когда сбывал товар?
- Да просто несмышленый дурак! - в сердцах бросил Синицын. - Неужели это имеет отношение к делу?
- Как посмотреть! Забирал бы он расписки, так и дела бы никакого не было. А так...
- Что - а так?
- У меня все время свербило в коре головного мозга: почему именно почтовый ящик на станции "Синички"?
Синицын пожал плечами.
- Я же вам говорил, что думаю по этому поводу. "Синички" - Синицын - это простое совпадение... Вы так не считаете?
- Теперь считаю.
- И что же тогда?
Дробышев поднял рюмку. Синицын тоже. Чокнулись. Выпили.
Сыщик немного помолчал.
- Вот что, - наконец вымолвил он. - Вы получали расписки заказным письмом, а посылали деньги (доллары!) простым. Не кажется ли вам это довольно странным?
- Почему же?
- Письма с деньгами могли не дойти. Их очень даже просто могли вскрыть по дороге (при нынешних-то нравах!)... Да что я все: могли, могли... Они явно не доходили до адресата...
- Я не понимаю.
- Сколько, по-вашему, идет письмо в Магадан, в Норильск? А вы через пару дней уже получали расписки... Рэкетир считал вас шибко честным? Да?
Синицын закурил и задумался. Дробышев стал с интересом осматривать зал. Негритянская певица (в китайском ресторане!) пела французскую песню.
- Следовательно, - сказал наконец Синицын врастяжку, - в истории конвертов с деньгами замешан кто-то из почтовых работников станции: экспедитор, который выгребает почту, или тот, кто сортирует письма на почте...
Полковник рассмеялся.
- А теперь у вас довольный вид. Радуетесь, что овладели дедуктивным методом.
Синицын с обидой посмотрел на Дробышева.
- Вы что, меня за дурака держите!
- Не обижайтесь, - мягко проговорил сыщик. - Сначала я думал так же, как и вы...
- А потом?
- А потом выяснил, что почтовые работники чисты.
Дробышев вынул из кармана деньги.
- Вот все ваши доллары. По-моему, ничего не пропало...
Николай Иванович пересчитал их.
- В самом деле. Где же вы их взяли?
- Н-да, - Дробышев забарабанил пальцами по столу. - На станции "Синички" есть уборщик Дима. Как я выяснил, Дима - младший брат одного из главарей той самой шайки торговцев наркотиками. Старший брат в самом деле сидит в тюрьме. А вот Дима случайно в тайнике находит расписки вашего сына. О-очень захотелось ему получить с этого навар... Он действительно держал вас на крючке, размышляя, как шантажировать вас дальше, когда расписки кончатся... Вот, собственно, и все.
- Как все?! - взревел Синицын. - Как Дима получал деньги, которые вы отобрали у него с моими ребятами?!. Вы... Вы что, любитель дешевых эффектов?
- Любитель, - миролюбиво согласился Дробышев. - Да, значит, самое главное. Дима держит инструменты в той самой бывшей железнодорожной кассе, на которой висит почтовый ящик.
- И что же? - Синицын уже не злился, он был растерян. - Дима вынимал конверт с деньгами из почтового ящика взглядом? Телекинез, что ли... или как его там... От таких рассуждений про почтовый ящик в другой ящик можно сыграть.
- Я же говорил, что вы с чувством юмора, - ответил полковник. - Дима выпилил часть стены как раз напротив почтового ящика. А потом и часть обратной стороны почтового ящика. При современных технических средствах это не так уж сложно. И все элементарно, Ватсон. Письмо падает в ящик, а он - Дима - вынимает его с другой стороны... В общем, мне с вашими ребятами несложно было, так сказать, "договориться" с Димой... Вот и все оставшиеся расписки. Так что за сына можете не беспокоиться. И все-таки...
- Что все-таки?
- Про подлости так не говорят... И все-таки кто из великих сказал: "Все гениальное - просто"?