В 70-80-е годы на плакатах, открытках, обложках "Советского экрана" мы встречали умный, насмешливый взгляд одного из самых красивых артистов советского кино - Николая ЕРЕМЕНКО. Жюльен Сорель из "Красного и черного", несравненный супермен из "Пиратов ХХ века", Александр Меншиков в дилогии его учителя С. А. Герасимова "Юность Петра" и "В начале славных дел", граф Орлов в "Царской охоте". Его герои мужественны и непременно имеют успех у женщин.
- Что в вашем понимании означают слова "настоящий мужчина"?
- Наблюдая за женщинами, я делаю вывод, что в последнее время "настоящесть" сводится к деньгам. Неважно, какой он мужчина... Так что я не могу ответить на этот вопрос.
- Есть выражение: "Все, что мужчина делает в жизни, он делает ради женщины".
- А как же... Понравиться надо. У меня есть поклонницы, которые через годы продолжают ими оставаться, а все истеричные идиотки исчезли. Вероятно, они сейчас прыгают где-то в залах дискотечных, в дыму. А эти женщины идут со мной по жизни. Они верные, замечательные.
- В молодые годы был у вас свой коронный способ завоевания женщин?
- Я помню, что в молодые годы женщин было много. Да их и сейчас много. Раньше я мог похулиганить, выпить стакан и начать завоевывать всех женщин. Делал это, чтобы преодолеть провинциальное смущение, которое жило во мне. Сейчас и женщины другие, и слова говорятся другие. Я в этом вопросе предпочитаю какую-то импровизацию, экспромт, чтобы брови поднимались, а то они с возрастом опускаются и все реже поднимаются. Я обожаю элемент неожиданности. А просто побеждать ради галочки... Мне это уже неинтересно. Да и женщины в массе своей не дуры. У них интуиция намного лучше развита, чем у мужчин. Они понимают, с кем имеют дело, и не идут на поспешные контакты. И правильно делают.
- Вы так спокойно об этом говорите, несмотря на то что женаты...
- А что в этом такого? Я же артист. Любовь или хотя бы увлеченность - хороший стимул к работе. Нужно упражнять свою чувственность. Она хиреет с возрастом и может захиреть в моногамии. Надо все разминать. Не только физкультуру-гимнастику ума делать, но и чувственность свою тренировать. Актеру необходимо, чтобы глаз горел как можно дольше. Профессия становится умозрительной, если ты весь такой хороший семьянин. Артист должен быть экспериментатором по сути своей. Вот он и экспериментирует на себе все время. Конечно, близким это не доставляет удовольствия. Ну что делать? Знали, за кого шли.
- Ваша жена спокойно относится к такой философии?
- Ну как сказать? Она настолько мудра, что понимает все. Хотя, конечно, женщина - собственница, особенно если любит.
- В одном из интервью вы признались, что внешность женщины для вас почти не важна.
- Для меня женщина не "сосуд, в котором пустота", а "огонь, мерцающий в сосуде".
- И вы всегда способны рассмотреть внутреннюю красоту?
- К сожалению, не всегда. В молодости я был довольно поверхностным человеком. Но поскольку с раннего возраста был наделен интуицией, то в тех людях, которые меня интересовали, ошибался довольно редко. Однако артист должен ошибаться. Я подчеркиваю - артист, поскольку не устаю говорить, что это отдельная порода, нелюди, в хорошем смысле слова. Поэтому, когда вижу артиста в экспертах в передаче "Моя семья", меня это, мягко говоря, озадачивает. Артист должен накопить багаж жизненного опыта, груз ошибок, когда мордой об стол, а порой, извините, и мордой в салат. Это все опыт, который трудно переоценить, который нельзя объяснить на пальцах и которому трудно научить.
- По-вашему, артисту все нужно попробовать в жизни?
- В разумных пределах.
- Вы всегда могли эти разумные пределы определить?
- Конечно, но по лезвию ножа ходил очень часто. Артист должен быть бывшим в употреблении, иначе никакого смысла в профессии нет.
- А если он чересчур побывает в употреблении?
- Любые переборы идут во вред профессии, потому что артист должен быть здоровым человеком (смеется). Прежде всего психика должна быть уравновешенной. Некоторые восхищаются: "Ах, какой он безумный!" Но вы смотрите "клинику", а артист должен сыграть это. Тогда он будет великим. А где это брать? Слава Богу, в нашей стране есть где брать и хорошее, и плохое.
- Мы ни разу не говорили о ваших недостатках. Хотя, думаю, ни один человек не будет говорить о них искренне...
- Я довольно хитрый мужик. Мне трудно быть примером для кого-то, потому что мои недостатки для меня как артиста могут быть моими достоинствами. Иногда я сознательно делал страшные вещи, похабные, дикие, опасные, на грани жизни и смерти. На этих экспериментах можно было свернуть шею в прямом смысле, потерять жизнь, но меня Бог миловал и сохранил.
- Правда, что больше всего вы не любите людей, режущих правду-матку в глаза?
- Кошмарно не люблю. По-моему, у Чехова в "Иванове" был доктор, который постоянно правду резал. Его убить все время хотелось. Я вранье обожаю. Кайф ловлю, когда чувствую, что мне врут, но врут интересно. Особенно женщина. У женщины вранье на уровне творчества.
- Вы сами частенько снимались в откровенных сценах. Приходилось преодолевать что-то в себе?
- Поначалу даже поцелуи для меня были чем-то таким... А сейчас ничего не вызывает во мне смущения. Мне важнее, как чувствует себя партнерша. Нужно сделать так, чтобы она не стеснялась. Я и со стеснительными легко договариваюсь. Наверное, моя спокойная уверенность заставляет их раздеться очень быстро.
- У вас большой опыт героя-любовника. Вы считаете, легче или труднее играть с партнершей, с которой вас связывают реальные отношения в жизни?
- Играть, может быть, и легче, но что в итоге получается на экране... Та легкость, с которой влюбленная пара играет, на экране оборачивается полной ерундой и скукой. Это то же самое, что драться по-настоящему в кино. Драку нужно поставить. Мало ваших внутренних флюидов, дорогие мои влюбленные партнеры. Надо еще артистами быть.