В ПОСЛЕДНЕЕ время о Большом театре все чаще говорят как о Большой... проблеме. Руководство меняется в нем чуть ли не чаще, чем российское правительство, а толку от этих "рокировочек" пока нет. Но околотворческие скандалы Большого - это полбеды. Театр превратился в грандиозный, многомиллионный по затратам долгострой. Причем это - строительный объект самый странный и нелепый за всю постсоветскую историю.
Мыльная опера
ВСЕ началось 7 июня 1993 г. Тогдашний премьер-министр России Виктор Черномырдин подписал постановление N 529 о строительстве филиала Большого театра. Говорят, решающую роль в подписании этого документа сыграл бывший вице-премьер Юрий Яров, одно время считавшийся главным лоббистом Большого. Был определен год завершения работ - 1997-й. Когда в 1995 г. заложили первый камень филиала, стало ясно, что сроки горят. В начале 1996 г. Юрий Лужков и Валентина Матвиенко, сопредседатели комиссии по строительству Большого театра, назначили следующую дату сдачи здания под ключ - 1999 год.
Но и к этому времени стройка была готова только наполовину. У театра появился лишь вспомогательный корпус (12 000 м2), в котором - административные службы, репетиционные залы, атриум с зимним садом; подземный инженерный блок (6000 м2) и музей. О филиале (25К000 м2) и речи пока не идет. Следующий, третий по счету, срок его сдачи - конец 2002 года.
И только потом реставраторы и строители примутся за основное здание, а сколько этот этап займет времени, точно сказать вообще никто не может.
Но вопрос не столько в сроках, а в цене. Весь этот долгострой обойдется российской казне, по официальным данным, приблизительно в 400-450 млн. долл. И это только прямые расходы. Помимо этого правительство Москвы расселило мешавшие строительству 80 квартир, 3 ресторана, огромный офис Внешэкономбанка. Значит, сумма еще увеличивается на миллионы долларов.
Занавес от Зураба
А ТЕПЕРЬ посмотрим, как и на что эти миллионы тратятся.
Например, на то, чтобы заменить новые, но треснувшие от столь долгого строительства окна и двери, вставленные несколько лет назад. Или на то, чтобы каждый раз удовлетворять прихоти нового художественного руководства. Яков Саркисов, заместитель директора "Моспромстроя", возглавляющий стройку филиала ГАБТа, рассказывает. В середине 90-х верхушка театра в очередной раз поменялась, строителям пришлось разрезать уже готовые конструкции сцены, на ходу менять размеры, чтобы таким образом увеличить сценическое пространство. Или принятая одним балетмейстером балетная репетиционная площадка, сделанная по мировому эталону - под определенным градусом наклона, не устраивала другого. Как он сказал Саркисову, "ноги скользят". Пришлось переделывать. Кресла в зрительный зал Большого заказаны почему-то в Париже, одной очень дорогой и элитной фирме. Занавес и купол для филиала поручено изготовить Зурабу Церетели. Почему именно ему? В Москве таких вопросов вообще задавать не принято.
Несколько раз в прессе всплывала информация о нецелевом расходовании средств. Как сказал Александр Ворошило, в прошлом известнейший оперный певец, а сегодня исполнительный директор ГАБТа: "Уголовных дел не заведено". Конечно, не заведено, только почему-то директор Большого театра Владимир Коконин в прошлом году был отправлен в отставку.
Двойная жертва ради искусства
СОМНЕНИЙ в правильности выбранного пути - масса.
Первое. Стоило ли вообще затевать грандиозное строительство в 1993 году? Нам скажут, что в начале 90-х Большой театр был в аварийном состоянии и вот-вот должен был упасть. Но ведь он стоит до сих пор, при том что нагрузка на здание из-за строительства филиала увеличилась многократно. Так что "аварийное состояние Большого" - это только повод, чтобы выбить из правительства миллионы.
Второе. Недавно в Лондоне завершилась реконструкция Королевского Ковент-Гардена. Так там правительство вложило только половину суммы, и то не живыми деньгами, а в виде облигаций. Вторую половину дали спонсоры и бизнесмены, заранее купившие или взявшие в аренду коммерческие помещения театра. Почему Большой не учел этот опыт, непонятно.
Третье. Говорилось, что филиал нужен только для того, чтобы труппе было где пересидеть, пока строится и реконструируется основное здание. Так не проще было бы отправить Большой театр, скажем, на двухгодичные гастроли-турне по всему миру, включая российскую провинцию, а в это время без строительства филиала, пристроек и офисов за вдвое меньшую сумму отреставрировать основное здание?
Хотя говорить о том, как бы так в России сделать, чтобы не платить два раза за одно и то же, похоже, бессмысленно.
Вообще, когда вкладываешь деньги в искусство, рассчитывать на то, что они вернутся, нельзя. Можно лишь надеяться, что через несколько лет Большой театр отплатит государству гениальными художественными произведениями, грандиозными постановками, открытием новых звезд мировой величины. Пока же, в то время как, например, питерская Мариинка явно на подъеме, Большому чаще приходится разбираться со скандалами, чем творить. И удастся ли сохранить прославленную труппу в филиале театра, когда реконструкция основного здания займет неизвестно сколько времени, большой вопрос.
Доходы Большого театра
Дотации Министерства культуры - около 7 млн. долл. в год.
Продажа билетов - минимум 8 млн. долл. в год.
Абонемент VIP, аренда одной ложи на год (система, существовавшая при Владимире Васильеве) - 90 тыс. долл.
Спонсоры театра ("Самсунг", японская табачная компания JTI, Внешэкономбанк) - до 600 тыс. долл. с каждого в год.
Спонсорская помощь компании "Мерседес-Бенц" - 6 автомобилей последней серии представительского класса.
Спонсоры спектаклей (Фонд друзей Большого театра (США), Фонд поддержки Большого театра (США), компания AT&T) - одна постановка обходится спонсорам приблизительно в 500 тыс. долл.
Когда дождемся Большого... он будет совсем малым