ПЕРЕД Новым годом в редакции "Аргументов и фактов" побывал посол Соединенных Штатов Америки господин Александр ВЕРШБОУ. Он любезно согласился ответить на вопросы наших читателей о российско-американских отношениях.
От Чечни до "ЮКОСа"
- ГОСПОДИН посол, откройте тайну, что будет с долларом?
- Короткий вопрос - короткий ответ. Есть жесткая инструкция нашего министра финансов послам США в любой стране: не рассуждать о будущем курсе американской валюты. Тем не менее хочу сказать, что то, что происходит, является нормальным колебанием международного рынка и отражает экономическую ситуацию как в нашей стране, так и в других частях света.
- В США последние события в России воспринимаются как отступление от демократии. Не могли бы вы объяснить, что является предметом наибольшей озабоченности?
- Для нас вопрос демократизации остается крайне важным, поскольку для подлинного и прочного партнерства он является неотъемлемой ценностью в отношениях как с Россией, так и с любой другой страной. Наш опыт показывает: чем больше у нас общих ценностей с другими странами, тем больше мы способны понимать друг друга и тем больше мы способны наладить партнерство друг с другом. Поэтому, с одной стороны, мы видим огромное количество положительных изменений на политическом ландшафте России, но с другой - за последние 2-3 года мы видим и некоторые изменения, которые вызывают у нас обеспокоенность. Государственный секретарь Колин Пауэлл в недавних заявлениях как раз выделил такого рода сферы. Сюда входит снижение уровня независимости общенациональных телевизионных каналов, ослабление системы сдержек и противовесов разделения властей, переход от прямых выборов губернаторов к их назначению. При проведении последних выборов в России нашу обеспокоенность вызывало отсутствие равных условий для кандидатов в том, что касалось доступа к средствам массовой информации. Вопросы о соблюдении законности в деле "ЮКОСа" и продолжающиеся нарушения прав человека в чеченской войне нас тоже не могут не волновать.
Но должен сказать, что в самом американском обществе на эти вопросы существуют различные точки зрения в отношении того, что нам следует предпринимать. В частности, наше руководство не последовало рекомендациям некоторых лиц, которые считали, что Россию необходимо "выбросить" из "большой восьмерки". Администрация сохраняет приверженность к диалогу и партнерству. Я полагаю, что такой подход будет сохраняться и во время второго срока президента Буша.
У нас нет секретных планов в отношении России. Мы заинтересованы лишь в том, чтобы Россия стала более сильным партнером, а для этого она должна стать более демократичным государством. Как показывает мировая практика, страны с демократическими правительствами в конечном счете являются более стабильными и процветающими в экономическом отношении. Посмотрите на две соседние страны - Польшу и Белоруссию, и вы увидите огромную разницу как в уровне экономического развития, так и в уровне развития гражданского общества.
- Многие в России полагают, что разыгрываемый ныне на Украине сценарий нацелен на раскол страны. Вспоминаются события в Югославии, когда все закончилось вторжением войск НАТО. Поэтому то, что происходит вблизи российских границ, вызывает у нас законное беспокойство.
- Мы не считаем, что события, начавшиеся в бывшей Югославии в 90-х годах, и нынешние события на Украине схожи. Югославия распалась в результате проводимой Слободаном Милошевичем политики сербского национализма и идеологии "Великой Сербии" как средства удержания власти. В результате эпидемия национализма вспыхнула уже по всей стране, в том числе в Косове, и привела к трагедии. Политика Милошевича в Косове привела к войне с албанским большинством. Войска
НАТО были вынуждены вмешаться, для того чтобы предотвратить гуманитарную катастрофу. Но до сих пор мы не смогли полностью преодолеть кризис. Мы сожалеем о последних актах насилия в отношении сербов, но убеждены, что это стало наследием политики Милошевича. К счастью, он находится на скамье подсудимых в Гааге.
- Но вы же не препятствуете образованию независимого государства на территории Косова и в то же время категорически против аналогичных процессов в Абхазии и Приднестровье. Как это понимать?
- Мы придерживаемся мнения, что вопрос о статусе Косова не может быть включен в повестку дня до тех пор, пока албанское правительство на этой территории не будет отвечать всем тем стандартам, которые были определены Советом Безопасности ООН. В частности, они предусматривают уважение прав национальных меньшинств. Если коротко, наш подход к подобным ситуациям формулируется как "Сначала стандарты, потом - статус". Подобный подход должен быть применен и при урегулировании других конфликтов, таких, например, как Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия, - в рамках установленных международных структур - ОБСЕ или ООН.
- А как насчет демократии и выборов в объятом войной Ираке?
- Да, в условиях террористических актов остатков саддамовского режима провести эти выборы - непростая задача. Мы бы хотели обеспечить доступ большого количества международных наблюдателей к этим выборам. Мы не объявили выборы справедливыми или честными заранее. Но обеспечить безопасность на выборах - сегодня самое сложное.
- Едва ли это возможно в условиях оккупации...
- Хочу прояснить один принципиальный момент. Согласно терминологии ООН, после формирования временного правительства Ирака пребывание коалиционных войск на территории этой страны не считается оккупацией. Иракское правительство вправе попросить нас покинуть страну в любое время. Мы делаем все возможное, чтобы переложить больше ответственности в деле управления страной на плечи самих иракцев. Если ООН подтвердит легитимность этого процесса и признает его, выборы можно будет признать состоявшимися.
Кто такие террористы?
- ТЕХ, кто мешает мирному процессу в Ираке, вы называете террористами, а тех, кто воюет против России в Чечне, в США часто называют то сепаратистами, а то и вовсе борцами за свободу...
- Террористами мы называем тех или иных людей в силу методов, которые они используют. Террористы - это те, кто нападает на мирных жителей, захватывает заложников. Такие есть и в Ираке. Но мы признаем, что там есть и те, кто ведет боевые действия исключительно против американских войск. Их мы называем повстанцами.
В качестве террористов мы определяем те силы в Чечне, которые нападают на мирное население. Те, кто захватил школу в Беслане и театр на Дубровке, безусловно, являются террористами. Никаких двойных стандартов на этот счет нет. Совершенно очевидно, что большинство террористических актов, которые проводились в России, были совершены в рамках чеченской сепаратистской идеологии. Тем более что человек, который вчера минировал дорогу для подрыва военной колонны, завтра может стрелять по школьникам в Осетии. Если хотите, мое мнение: такой человек - террорист. И мы полностью согласны с нашими российскими партнерами, что с террористами надо бороться решительно и бескомпромиссно. Но мы также полагаем, что не всякий гражданин Чечни является террористом. И большинство населения Чечни, так же, как и Ирака, хотело бы прекращения насилия и возвращения к нормальной жизни. Именно поэтому мы бы хотели увидеть более эффективный политический процесс в Чечне, который бы завоевал доверие населения.
Смотрите также:
Иначе России не будет вообще