- То, что со мной произошло, - урок для всех. Ни один человек в нашей стране, чего бы он ни добивался, какое бы положение ни занимал, не может чувствовать себя в безопасности.
Произвол власти, к которому мы привыкли в годы коммунистического режима, продолжается. И в силу инерции нашего сознания, и в силу того, что органы продолжают действовать так же, как и при советской власти.
Самая большая ошибка была допущена в 91-м. После путча необходимо было провести в жизнь целый ряд мер, которые бы обеспечили будущее. Запретить Компартию, провести открытый суд над нею. Запретить высшему эшелону партийной номенклатуры занимать должности в госаппарате. Ведь их было три миллиона, и они никуда не делись.
Мы не смогли создать аппарат демократического государства, поэтому некоторые структуры до сих пор враждебны демократическому строю. Это - прежде всего правоохранительные органы, которые работают, по сути, против демократии. Отсюда - преступность, коррупция, все остальное.
- Всем известно, что гонения на вас начались еще до выборов 96-го года. За что вас не любили в Москве?
- Моя независимость, мои инициативы раздражали. Я открыто возражал против той модели реформ, которая была избрана. Поэтому меня решили публично высечь, чтобы другим неповадно было. К тому же вспомните Москву того периода: разговоры о коррупции, скандалы, заказные убийства, надо было переместить центр. А Питер всегда был излюбленным местом публичной порки.
Я был в ту пору членом президентского совета, председателем конституционного совещания, общественной палаты, у меня было много рычагов влияния. И тем не менее, когда понадобилось расправиться - расправились, и очень профессионально. Я себя ругаю только за то, что поздно понял, какие силы против меня задействованы.
Я действительно многие вещи недооценивал, многое на меня "повесили", но главное, из-за чего я проиграл кампанию, - это предательство людей из моего окружения. Москва же всех моих замов обрабатывала, чтобы они выставили свою кандидатуру на выборах, все отказались, один согласился.
- Но вы и сами говорили, что он не хозяйственник, а политик.
- Наверное, это было ошибкой, когда я ушел из Москвы, из федеральных структур, но это было сознательно сделано. Мне хотелось на уровне города показать, что можно сделать. И могу сказать, что по-крупному не было ни одного ошибочного решения.
В 93-94-м годах Москва многие проекты у нас с удовольствием брала. Помню, во время Игр доброй воли Ельцин говорил Лужкову: "Посмотри, какие здесь дороги. Учись и перенимай опыт". Сегодня все наоборот, к сожалению. Петербург утратил темп движения. Я не хотел бы огульно ругать все, что сделано, есть и положительные моменты, но темп движения иной.
- Даже по тому, что мне известно, вы могли бы несколько раз начать спокойную счастливую жизнь. Что, душа альпиниста по-прежнему требует высоты?
- Видимо, так. Я чувствую, что многое еще могу сделать для страны. У меня богатый опыт, есть знания. Да, мне не раз делали очень выгодные предложения, предлагали поехать послом, возглавить международные организации, но, видимо, у меня другая судьба.
Мы очень дружны с Гавриилом Поповым, он мне часто говорил, еще в бытность мэром, - уходи. Но я считал, что это будет трусостью. Сейчас думаю, надо было баллотироваться в Думу в 95-м, но не судьба. Как сказал мне патриарх в свое время - несите свой крест!
Раньше у меня все шло по поступательной, самокритичности было меньше, сегодня ее стало больше, хотя здесь нельзя впадать в другую крайность. Самое простое - смотреть, как другие ошибаются.
- По сути, вам страна обязана выбором Владимира Путина, сегодняшнего лидера страны.
- Он работал помощником по международным связям ректора Ленинградского государственного университета, когда я его пригласил на такую же должность в мэрию. Но очень скоро увидел, что человек может гораздо большее, так он стал вице-мэром по международным вопросам. У Путина много достоинств. Одно - очень редкое: он порядочен и деловит одновременно, это очень редко вместе встречается. И то, что он отказался от генеральских погон, когда стал начальником ФСБ, остался полковником, тоже о многом говорит.
- Ваша судьба дала вам возможность узнать и прелесть, и горечь жизни. Что вы думаете о людях после всего, что произошло?
- Вы правы, наверное, далеко не каждый может похвастаться таким опытом, как у меня. Жизнь нас постоянно испытывает. Когда человек у власти, он должен выдерживать такой напор власти, подобострастия, откровенного вранья, иначе очень быстро сломается и потеряет себя. В беде куда проще. В беде рядом с тобой остаются только самые верные, самые надежные люди, которые тебя действительно любят. Жена, дочь, несколько друзей.
- В это время Людмила Борисовна показала себя настоящей декабристкой.
- Ей досталось как никому. Мне повезло с женой, если бы не она, и этого бы разговора у нас не было. Хотя отношения наши безоблачными не назовешь.
"Мы выплывем!"