Именно с такими словами пришла к нам в редакцию пожилая женщина с влажными от слез глазами. Сбиваясь, очень эмоционально она рассказала, что ее 24-летний сын с августа 1993 года стал посещать семинары японской религиозной секты "Аум Синрике", члены которой, расположившись по всему московскому метрополитену, вербуют в свои ряды новых приверженцев. По словам женщины, ее сын "замкнулся, перестал интересоваться любыми проявлениями жизни, стал часто рассуждать о загробном мире, а потом и вовсе пропал". Она стала обращаться в различные инстанции и выяснила, что по-настоящему этой проблемой никто не занимается, хотя "пострадавших" родителей, таких, как она, оказывается, много. И вот, объединившись, они сами создали организацию с несколько странным названием - "Комитет по спасению молодежи". Именно там мне поведали, что получить консультацию по всем вопросам сектантства мне поможет Александр ДВОРКИН - человек, чьими стараниями при Патриархии был создан информационно-консультативный центр по изучению сектантства, оккультизма и того, что в международной терминологии называется "новыми религиозными движениями". Александр Леонидович называет все это "тоталитарными сектами", с упором на, первое слово.
- Что такое в вашем понимании "тоталитарная секта"?
- Почти все мы знаем, что такое тоталитарное общество, но на самом деле ни одно общество полностью тоталитарным быть не может. Оруэлл попытался это описать в своей книге "1984", но это чистейшая антиутопия. В реальности тоталитаризм полностью достижим лишь в небольших замкнутых религиозных сектах. Вступив в нее, вы уже не будете принадлежать себе. Ваша воля будет подавляться методично изо дня в день. И выйти из такой секты удается немногим.
- Сколько таких общин в Москве?
- На этот счет точной статистики нет и быть не может. Во-первых, это понятие размыто, а во-вторых, некоторые сектанты собираются на конспиративных квартирах, куда доступ посторонним людям заказан. Из наиболее крупных и известных мне можно говорить о двух-трех десятках.
- Что объединяет все эти секты?
- Безусловно, методы, с помощью которых они воздействуют на людей. Все направлено на подавление личности человека, вмешательство в его духовную жизнь и отделение ума от воли. Сначала потенциального сектанта бомбардируют литературой, если же он доверился настолько, что дал свой телефон, то звонки с приглашением посетить семинар или собрание не будут прекращаться. У Муна (Церковь объединения) есть термин "бомбардировка любовью". Вы приходите на собрание мунистов, и вам говорят о том, какой вы замечательный, красивый и необычный человек. Всем это, как правило, нравится. Если вы хотя бы отчасти уверовали, начинается обработка: вы должны отречься от всего, что было раньше, все ваши друзья отныне - враги, ваши близкие на самом деле желают вам зла и т. д. Человек постепенно прерывает все связи с внешним миром и духовно превращается в чистую доску. Вторая ступень обработки - отучить человека думать. Для этого дается мантра, ее нужно постоянно повторять. Например, "Харе Кришна" - у кришнаитов, или "Век святых - сила праведных" - у Богородичного центра. Эту фразу вы должны постоянно крутить в голове, что не дает вам сосредоточиться. И на этом фоне включается третья степень "подготовки" - двадцатичетырехчасовая индоктринация: вы находитесь постоянно в группе, где проходят занятия, богослужения, проповеди, медитации и т. д. Голос главы секты или его помощников часто записывается на магнитную ленту, и даже когда вы непосредственно не "обучаетесь", он не замолкает ни на секунду. Все происходит на фоне какой-нибудь музыки, недоедания и недосыпания и кажется незамысловатым на первый взгляд, но в комплексе действует эффективно. Поэтому людям, нашедшим в себе силы покинуть секту, очень трудно приспособиться к нормальной жизни, их психика серьезно нарушена.
- Я понимаю ваше отношение к сектам как православного человека. Но наверняка в каждом из религиозных учений есть и положительные элементы?
- В каждом зле есть элемент добра. Но нельзя становиться фанатиком одной идеи. Сектант воспринимает только часть истины, в ущерб всем остальным. Каждый волен выбирать ту религию, которая ему кажется наиболее убедительной, но ни одна религия, ни одно религиозное объединение не имеет права лишать человека свободы. У нас пока нет четкого религиозного законодательства.
- Почему же тогда Православная Церковь активно не борется с этими "социально опасными структурами"?
- Ограничивать религиозную деятельность - это дело государства. Мы же не можем поставить на каждой станции по монаху, который бы переворачивал лотки сектантов. Мы можем только объяснять, чем, собственно, и занят наш центр. Сектанты же пользуются религиозным невежеством нашего народа, который 70 лет жил в условиях запрета на свободное вероисповедание. Поэтому людей зазывают в секты лживыми обещаниями "излечить от всех болезней", "открыть сверхчеловеческие способности" и т. д.
Диакон Андрей Кураев: "Войдут ли олигархи в Царствие Небесное?"