День за днем в транспорте, на улицах и вообще на обочине жизни нам встречаются люди, которые "сами не местные, все у них украли, дом сгорел, живут на вокзале, дети тяжело больны, извините, пожалуйста, что мы к вам обращаемся". За это им дают деньги, хотя во все их горести вряд ли кто верит. Мы подумали: "А много ли дадут за правду?"
СООРУДИЛИ плакат, на котором написали чистую правду: "Я красивая, молодая, здоровая. Окончила МГУ им. М. В. Ломоносова с красным дипломом и Гуманитарный колледж при Сорбонне (Париж). Свободно говорю на английском и французском языках. Владею компьютером. Играю на фортепьяно и гитаре. Поделитесь средствами к существованию, кому сколько не жалко". Потом решили, что на голой правде все-таки далеко не уедешь, и добавили: "РАБОТАТЬ НЕ ХОЧУ!" Покидали в коробку мелких денег - "на подкормку" и отправились на третий древнейший промысел.
Миф о том, что "работать не хочу" - национальная черта русского характера, разлетелся вдребезги с первых же шагов. "Что, совсем-совсем не хотите?" - недоумевало абсолютное большинство. "А вы пробовали? - спросил один пожилой дядечка. - Вы попробуйте! Может, втянетесь. Я, например, всю жизнь работал. И на пенсии продолжаю подрабатывать".
Попадались солидные клиенты. Дядя в черных очках и с "паркером" в кармане лениво шевельнул рукой. Мы догадались: зовет. Протянули коробку с деньгами. "Погоди, дай дочитать", - весомо сказал он. Это было единственное, что он сказал. Впрочем, нет. Дочитав, конкретно добавил: "Молодец!"
Даже если у нашего начинания и имелись противники, они не позволяли себе некорректных высказываний и резких движений. Два человека только поинтересовались: "И не стыдно просить?" Попадались, правда, те, которым "самим хорошо бы кто-нибудь помог". И еще такие, которые "тоже работать не хотят". Мы старались держаться от них подальше: они портили конъюнктуру. Кто не мог поддержать материально, помогали советами: "Идите к ЦУМу. Там больше дают". Встречались профессионалы. "На шокирование работаете?" - оценил один.
Вообще принимали нас хорошо. Особенно молодежь дотрудоспособного возраста. И еще почему-то те, кто в тот момент нес нелегкую трудовую вахту: водители грузовиков, курсанты, строем маршировавшие куда-то, дедуля дворник...
"Дочка, что у тебя случилось?" - позвали из палатки, где чистят обувь. "Замуж тебе надо!" - резюмировал клиент, дочитав табличку до конца. А хозяйка - освобожденная женщина Востока - сказала: "Хорошая девочка", - и дала тысячу рублей.
Дамочки попадались все больше жалостливые: "Работать не хочешь? Зачем же тогда училась-то так долго?"
Образование наше многим не давало покоя. Особенно людям с печатью собственного высшего образования на лице. "Не зря учились", - признавали они. Завидовали, наверное.
Встречались граждане въедливые и дотошные. Чаще всего требовали сказать что-нибудь по-французски. Это труда не составляло. Скучающий коммерсант из киоска попросил предъявить красный диплом.
- Что же я его с собой должна таскать?
- Логично! - согласился он и вынес мешочек с мелочью и рваные 5 тыс. руб.
Работу нам никто не предлагал. Даже интим. Кроме разве что милиции. "Вам бы первой древнейшей заняться", - в порядке шефской помощи подсказали они.
Поработать нам все-таки пришлось. Милая девушка из ВЦИОМа попросила ответить на несколько вопросов, за что пообещала "две шоколадки: "Есть ли у вас близкие родственники, работающие в рекламе или журналистике?" - "Есть", - честно признались мы. - "Ой, а нам как раз нужно, чтобы не было. Не могли бы вы сказать, что нет?" - "Легко! - ответили мы. - У нас нет родственников - журналистов!" - "Давно вы ели шоколадные батончики?" - "Мы их вообще терпеть не можем!" - "Ой, а не могли бы вы сказать, что вы их любите?" - "Пожалуйста!"
Нам было не жалко доставить радость ближнему.
Закончился эксперимент, как и положено, в милиции. "Надо плакатик от руки писать, а не на компьютере, - объяснили нам там. - И потом, что это: "работать не хочу"? Сразу видно: провокация!" Плакатик конфисковали, сурово добавив, что попрошайничать нельзя.
За полтора часа совершенно незнакомые люди отдали нам 54 тыс. 160 руб. за одно то, что мы не хотим работать. Ну и за красивые глаза, конечно. А еще говорят, что в России нет достаточных гарантий для инвестиций!
В. Меладзе о "виагре" и теще