Два года назад, с повторным избранием В. Путина в президенты, стартовала и реформа исполнительной власти. Но противоречий в стане бюрократов меньше не стало.
В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ М. Фрадкова до предела обострилась аппаратная борьба. Премьер обещал уволить министров, не справляющихся с инфляцией. Но дело не только в "профнепригодности" членов кабинета. Неуклюжие действия ведомств, напоминающих порой лебедя, рака и щуку, во многом объясняются пресловутой административной реформой.
Три круга бюрократического ада
ОЖИДАЛОСЬ, что после разделения на три уровня правительство заработает чётко и слаженно. Министерства будут определять политику отрасли, федеральные службы - надзирать за её выполнением, агентства - оказывать государственные услуги. Однако на выходе конструкция оказалась совсем не такой, как её задумывал "архитектор", в то время зам. главы кремлёвской администрации Д. Козак.
Вместо 58 реформированных министерств и ведомств образовалось 81. Ходоки из регионов жалуются, что вместо одной конторы теперь приходится обходить три. Да и сама 3-этажная конструкция расползлась. Министерства, вместо того чтобы определять политику, поручают службам и агентствам писать законы. Надзирающие органы пасуют перед теми, кого должны контролировать, так как целиком зависимы от министерств. Классический пример - словесная перепалка и судебная тяжба между министром культуры и массовых коммуникаций А. Соколовым и М. Швыдким, руководителем агентства по культуре и кинематографии.
Предполагалось, что в результате реформы армия чиновников уменьшится на полмиллиона человек. Через год отрапортовали: сокращены 24 тысячи. Бюрократические массы плавно вытекали из одного ведомства и прилипали к другому. За бортом оказались лишь самые недееспособные.
Так кто за что отвечает?
В НАЧАЛЕ реформы вместо четырёх вице-премьеров оставили одного (А. Жукова). Спустя два года добавили ещё пару (Д. Медведева и С. Иванова). По слухам, вовсю обсуждается идея возвращения отраслевых вице-премьеров, например социального.
Количество "гражданских" министерств поначалу тоже сократили до 9. Но и тут "поступились принципами" - вскоре добавили ещё два. Говорят, ради того, чтобы получить "лишний" министерский портфель, один из влиятельных чиновников не поскупился на "материальные аргументы".
Число заместителей министров изначально сократили до 2 человек (у Г. Грефа, например, раньше было 18 замов). Исключение сделали только для силовиков и МИДа. Но вскоре и в этом вопросе признали перегиб. "Штатским" министрам тоже добавили по парочке замов.
В ходе реформы каждый из начальников тянул одеяло на себя, усиливая вес "своих" структур. Круче всех, как всегда, оказалось Минэкономразвития - там создали уже 17 департаментов. А вот вес аппарата Белого дома в итоге снизился, считает руководитель Института национальной стратегии Станислав Белковский: "Раньше через это экспертное "чистилище" проходили все проекты документов из министерств и ведомств. Сейчас "сырых" бумаг стало намного больше".
С начала года аппарат самого премьера сократился ещё на 5 человек. Недавно М. Фрадков уволил своего помощника В. Шаманова и пресс-секретаря А. Жарова. В Белом доме говорили, что ставки уволенных отдадут в ведомства Д. Медведева и С. Иванова. Так и вышло. Причём с повышением трудоустроился и В. Шаманов. Его назначили помощником С. Иванова во вновь созданной структуре - Военно-промышленной комиссии. Её уже успели окрестить "параллельным правительством", так как новому вице-премьеру достались не только гигантские полномочия, но и бюджет в 25 млрд. долл.
Иллюстрацией неразберихи можно считать историю с кураторством национальных проектов. Поначалу вся ответственность за них лежала на Д. Медведеве. Но недавно в Белом доме объявили о создании нового департамента N 13 по нацпроектам. У него будет свой начальник. "В итоге непонятно: кто же на самом деле реально будет отвечать за нацпроекты?" - недоумевает Алексей Волин, в прошлом зам. руководителя аппарата правительства.
Едва ли не единственным "плюсом" реформы стало повышение зарплаты чиновников. Среднестатистический бюрократ теперь получает порядка 1 тыс. долл. Однако "взяткоёмкость госмашины" не убавилась. "Заявленные цели реформы - повышение эффективности управления, компактность структуры власти, снижение коррупции и чиновничьего произвола - пока не достигнуты", - считает глава фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров.
"Административная реформа приобрела какие-то странные формы. Никто уже не может толком сказать, как она проводится", - признаёт 1-й вице-спикер Госдумы Олег Морозов.
В чём же причины провала? По мнению директора Института проблем глобализации Михаила Делягина, всё дело в бездумном подражательстве. "Мы вслепую скопировали американскую трёхзвенную модель управления, не подумав, как она приживётся на российской почве. Но в США эта схема работает под контролем и под давлением судебной системы, партий и общественного мнения. И когда вы переносите эту схему в условия нашей вертикали, с ней происходит то же самое, что с вытащенной на поверхность глубоководной рыбой. Давление снаружи падает, рыба лопается - бюрократия только пухнет и раздувается".
Контракт для премьера