ЛЕТОМ 1748 года рядовой Семеновского полка Александр Суворов стоял в Петергофе в карауле. Проходившая мимо императрица Елизавета остановилась возле него и спросила, как его зовут. Получив ответ, императрица поинтересовалась, не родственник ли он генералу Василию Ивановичу Суворову. Узнав, что это его отец, она вынула серебряный рубль и протянула его Суворову, но тот отказался взять рубль, сказав, что на посту брать деньги запрещено. Елизавета Петровна похвалила часового, протянула руку для поцелуя, а рубль положила на землю у его ног, велев забрать при смене караула.
На следующий день последовало повышение Суворова в капралы. А серебряный рубль, полученный от императрицы, Суворов берег до конца жизни как свою первую награду.
ОДНАЖДЫ на придворном балу императрица Екатерина II спросила у Суворова: "Чем попотчевать дорогого гостя?"
Суворов попросил: "Благослови, матушка, водкой!"
Екатерина удивилась: "А что скажут гости, когда почувствуют, что от вас пахнет водкой?"
Александр Васильевич ответил: "Они почувствуют, что с ними говорит солдат!"
УСПЕХИ и быстрые победы графа Суворова в Италии привели французскую Директорию в крайнее смятение. Там не знали, что делать. Обещали чрезвычайную сумму в награду тому, кто привезет голову Суворова. Узнав об этом, граф руками ощупал свою голову и сказал: "Ах, напрасно... Дорого! Помилуй Бог, дорого! - Моя головка маленькая, сухая, никуда не годится. Дорого!" Потом приказал привести к себе пленного француза, отпустил его и сказал: "Объяви от меня Директории: сумма, за голову мою назначенная, велика. Да у вас и денег столько нет. Скажи своей Директории: я сам принесу к ним голову мою... вместе с руками".
ВЗЯВ в 1794 году предместье Варшавы, генерал Суворов отправил Екатерине послание: "Всемилостивейшая государыня! Ура! Варшава наша!"
Ответ не заставил себя ждать: "Ура! Фельдмаршал Суворов!"
ГРАФ Суворов уверял, что был он ранен тридцать два раза: дважды - на войне, десять раз - дома, а двадцать - при дворе. И эти последние ранения гораздо мучительнее первых.
КАК-ТО вышел спор с союзными войсками о пушках, взятых у неприятеля. Союзники требовали, чтобы им отдали половину. Суворов решил иначе: "Отдать им все пушки, все отдать. Где им взять? А мы себе еще добудем".
КНЯЗЬ Италийский приучил тело свое к "сношению всех воздушных перемен": он мог спать не только (как обыкновенно было) на соломе или сене, но и на голой земле, подложив под голову седло. В жестокие морозы обливался водою со льдом и зимой шубы никогда не надевал. В бытность его в Санкт-Петербурге императрица Екатерина II заметила, что он разъезжает без шубы, и послала ему очень дорогую шубу, приказав передать, чтобы "непременно шубу сию носил". "Как! - воскликнул Суворов, получив подарок. - Солдату шубы по штату не положено". И никогда ее на себя не надевал, только когда ездил во дворец. Но и тогда сажал с собой слугу, который эту шубу держал на руках, а при выходе Суворова из кареты надевал на него. В этом наряде граф доходил до передних комнат.
ПЕРЕД переходом через горы Сен-Готард часть солдат вознегодовала и не хотела идти дальше. Суворов, узнав о том, прибежал к ним, велел вырыть яму на дороге, лег в нее и закричал: "Заройте меня в землю, оставьте здесь своего генерала. Вы не мои дети, я не отец вам более. Мне пришлось умереть". Солдаты, услышав эти слова, столпились около Суворова и стали просить позволения взобраться на вершину Сен-Готарда и согнать оттуда французов.
ОДИН храбрый офицер нажил нескромностью своею много врагов в армии. Однажды Суворов призвал его к себе в кабинет и выразил ему сердечное сожаление, что он имеет одного сильного злодея, который ему много вредит.
Офицер начал спрашивать:
- Не такой-то ли N?
- Нет, - отвечал Суворов.
- Не граф ли Б.?
Суворов отвечал отрицательно. Наконец, как бы опасаясь, чтобы никто не подслушал, Суворов запер дверь на ключ и сказал:
- Высунь язык!
И когда офицер это исполнил, Суворов произнес:
- Вот твой враг!
ОДНАЖДЫ императрица Екатерина II спросила Суворова: "Чем мне наградить вас?" Он ответил: "Ничего не надобно, матушка, давай тем, кто просит. Ведь у тебя попрошаек, чай, много?" Но императрица настаивала. "Если так, матушка, спаси и помилуй: прикажи отдать за квартиру моему хозяину, покою не дает, а заплатить нечем!" "А разве много?" - спросила Екатерина. "Много, матушка, - три рубля с полтиной!" - важно произнес Суворов. Впоследствии он, рассказывая об уплате за него долгов императрицею, прибавлял: "Промотался! Хорошо, что матушка за меня заплатила, а то бы беда..."
НА СОВЕТ доктора съездить на теплые воды Суворов отвечал: "Помилуй Бог! Что тебе вздумалось? Туда посылай здоровых богачей, интриганов и всякую сволочь. Там пусть они купаются в грязи, а я истинно болен. Мне нужна молитва, в деревне изба, баня, кашица и квас".
ОДНОМУ иностранцу, слишком приверженному идеям Великой французской революции, Суворов сказал: "Покажи мне хоть одного француза, которого бы революция сделала более счастливым. При споре о том, какой образ правления лучше, надобно помнить, что руль нужен, но важнее рука, которая им управляет".
В АУГСБУРГЕ поставлена была к дому, где жил Суворов, в караул рота. Он тотчас велел отпустить ее, сказав: "И в мирное и в военное время охраняюсь я любовью моих сограждан. Два казака - вот моя прислуга и стража".
В НАЧАЛЕ царствования Павла I Суворов попал в немилость. Причиной тому послужило неодобрение фельдмаршалом нововведений в армии, произведенных новым императором. Так, например, после введения в армии новой военной формы прусского образца Суворов публично заявил: "Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак: я не немец, а природный русак!"
ПОСЛЕ возвращения Суворова из ссылки Павел осыпал его милостями и ласкою. Он собственноручно надел на графа цепь ордена Св. Иоанна Иерусалимского и знак большого креста. Суворов воскликнул:
- Боже, спаси царя!
На что Павел возразил:
- Тебе спасать царей!
К ОКОНЧАНИЮ Итальянского похода император присвоил Суворову звание генералиссимуса, а также повелел, чтобы Суворову отдавались почести подобно особе государя и даже в его присутствии. В рескрипте, посланном Суворову, Павел писал:
"Ныне награждаю вас по мере признательности моей и, ставя на высшую степень, чести и геройству предоставленную, уверен, что возвожу на оную знаменитейшего полководца сего и других веков".
Получив высочайший рескрипт, Суворов воскликнул:
- Помилуй Бог, велика милость, велик чин: он меня придавит! Недолго мне жить!
Добро делать спешить должно
Крылатые выражения А. В. Суворова