Рыцарские романы не выходят из моды никогда. Подростки ненавидят так называемую классическую литературу, не больно-то увлекаются детективами, а произведения в жанре экшн или приключения вообще предпочитают смотреть по телевизору... А вот "Айвенго", "Три мушкетера" и создавший целое молодежное движение толкинистов "Властелин колец" - это навсегда.
В романах Скотта, Дюма и Толкина есть нечто почти забытое, но на уровне каких-то первобытных инстинктов притягивающее подростков. В романах ЭТО называется дружбой.
Это когда ты бросаешься в заведомо не выгодное для себя предприятие или даже рискуешь жизнью, потому что так нужно твоему другу. Отжившее понятие. В эпоху развитого индивидуализма и свободы нравов дружба воспринимается как своего рода сексуальная патология - симптом гомосексуализма или полной асексуальности. Если два мальчика с детского сада и до студенческих лет неразлучны и при этом не больно-то интересуются девочками, нехорошие подозрения закрадываются в голову даже родителям. Если неразлучны девчонки... Впрочем, в женскую дружбу никто не верил даже в эпоху романтизма.
В наше время дружба с успехом вытесняется приятельством. Приятелей - в отличие от друзей - может быть много: с одним тебе приятно пить пиво, с другим - ходить в Политехнический музей, а с третьим - обсуждать перспективы либерализма в Восточной Европе. Если какого-то из этих развлечений ты вдруг лишишься, жизнь коренным образом не изменится: пиво можно пить и в одиночку, Политехнический музей заменить на консерваторию... Насколько ты можешь положиться на приятелей в экстремальной ситуации, зависит не от степени вашей взаимной привязанности, а только от личностных качеств приятеля: не лень ему носить бульоны в термосе к тебе на восьмой этаж в отделение травматологии - будет носить, лень или полно других забот - извини: никто никому ничего не должен, отношения с приятелем должны быть приятными, а не тягостно обязательными.
Иное дело - друг. Этимологически это даже не существительное, а краткое прилагательное: "Он мне друг" - он мне другой, мое дополнение, мое другое "я".
Такие отношения формируются либо в раннем детстве - тогда другой вписывается в тебя естественно: он был всегда - с тех пор как помнишь себя, помнишь и его; либо на переломных этапах жизни - в том самом отделении травматологии, или в Афганистане, или в Чечне... Другой становится непременной составляющей если не личности, то уж по крайней мере жизни: просто трудно представить себе мир, в котором ты есть, а его нет. Дружба - понятие надбиологическое: в нем нет ни сексуальной мотивации, ни рациональной выгоды. Это своего рода психологический комплекс. Но именно он провоцирует все самые романтические подвиги. Как у Высоцкого: "И когда рядом рухнет израненный друг и над первой потерей ты взвоешь скорбя, и когда ты без кожи останешься вдруг, оттого что убили его - не тебя, ты поймешь..." Величайшая жертвенность настоящей дружбы - это своеобразное проявление эгоизма или глубокой зависимости: все равно я не умею жить без него, я один не справлюсь, а он, может, справится... И едешь за королевскими подвесками в Англию, или за Гробом Господним в Палестину, или забираешься в жерло вулкана, или подставляешься под пулю, которая предназначалась Ему.
Такие отношения сохранились только в романах у Скотта, Дюма и Толкина. Ну, может, еще у Стивенсона и в советских фильмах 40 - 50-х гг.
Но знаете что? Ничего ужасного в этом нет! И если большое количество приятелей свидетельствует об общительности, легкости нрава и разносторонних интересах, то наличие "верного друга" есть лишь свидетельство личностной несостоятельности. Дружба мешает созданию семьи, потому что любая связь рассматривается как "предательство"; препятствует самореализации, потому что, занимаясь делами друга, забываешь о своих; и вообще притупляет самосознание, заставляя отказаться от "я" и говорить только "мы"... К счастью, дружба, как и любовь, явление исключительное, даже аномальное. И, слава Богу, лишь немногие умудряются попасть в такую сильную психологическую зависимость от другого человека, что, вопреки всем биологическим законам, ценят свою жизнь меньше, чем его.
Правда, лишь они смеют пребывать в спокойной уверенности, что в самом конце времен, когда мир распадется и мириады одиночек съежатся от ужаса и темноты, - их будет двое и мрак не сомкнется над ними.
Советы отдыхающим от любви