Поезд медленно подходил к Москве. Худенькая женщина с ребенком стояла в тамбуре, напряженно вглядываясь в окно. На перроне ее должен встретить муж, с которым они не виделись почти 8 лет. За эти годы она побывала в тюрьме, на каторге, потом были бесконечные скитания по Европе, но главное - на свет появился их ребенок, который ни разу в жизни не видел отца. Как они встретятся? Полюбит ли Ясик своего папу? Сильно ли изменился Феликс за эти годы? Теперь он не просто подпольщик, а могущественный председатель ВЧК, который одним движением руки способен карать и миловать. Да и сколько в ней самой осталось от той молоденькой Софьи Мушкат, которую он знал и, наверное, все-таки любил? Впрочем, в любви у нее всегда была соперница, с которой ей приходилось делить мужа и которая всегда побеждала, - революция.
Товарищ Чарна
ОНИ ПОЗНАКОМИЛИСЬ в Варшаве, на конспиративной квартире. В ту пору товарищи по борьбе знали Софью Сигизмундовну Мушкат под именем Чарна. Молодая девушка из семьи обычного чиновника была увлечена идеями всеобщего равенства и братства давно, печатала листовки, распространяла запрещенную литературу.
В тот вечер в конспиративной квартире царило возбуждение: должен был приехать товарищ Юзеф - знаменитый революционер, который уже успел заслужить репутацию непримиримого врага буржуазии и хитрого подпольщика.
Она влюбилась в него сразу же. Тонкие правильные черты лица, суровый пронзительный взгляд, а главное, ореол героя - все это навечно привязало Зосю и к товарищу Юзефу (в то время под этим партийным псевдонимом товарищи знали Феликса Дзержинского), и к идеалам революции.
Юзеф увидел 22-летнюю девушку среднего роста с пышными волосами и чуть наивным взглядом. Зося покраснела и долго не могла оторвать от него взгляд. Юзеф, настоящий живой Юзеф, она столько слышала о его работе, а теперь он стоял перед ней. "Почему никто не рассказывал мне, что он такой мужественный и красивый?" - подумала Зося.
Вторая встреча с Дзержинским произошла в Кракове. Узнав, что товарищу Юзефу требуется помощница для обработки партийных архивов, Софья напросилась в Краков. Разбирая бесконечные кипы бумаг, они вынуждены были проводить вместе многие часы. Именно тогда Феликс Эдмундович заметил, что его помощница помимо аккуратности и политической выдержанности обладает еще и стройной фигурой, бархатными черными глазами и яркими пухлыми губами, которые придают ее лицу наивно-детское выражение. Ему нравилось, что она рядом. Ему было приятно, что молодая девушка так любит его, взрослого 33-летнего мужчину. К тому же она казалась идеальной подругой жизни. Не упрекала за недостаток внимания к себе, чувствуя, что вряд ли он сможет отказаться от работы на благо революции из-за личных интересов, что вынуждена пребывать в вечном страхе ареста. "Нечего себя обманывать. Я хочу видеть эту девушку, ощущать ее присутствие рядом с собой", - писал Дзержинский в своем дневнике. Однако ему было немного страшно привязывать к себе молоденькую революционерку. Он старался как можно раньше закончить работу и уйти спать. Зосе же казалось, что Дзержинский совсем не дорожит ее присутствием. Возможно, их отношения так и не сложились бы, не узнай Дзержинский о "революционных" заслугах Софьи Мушкат. Феликс сделал ей предложение, как только узнал, что девушка была делегатом съезда польских социал-демократов.
Осенью 1910 года Софья Сигизмундовна Мушкат стала женой Феликса Дзержинского. Родных Дзержинского на свадьбе не было. К тому времени родители Феликса уже умерли, а его сестра Альдона и братья Казимир и Станислав боялись лишний раз встречаться с родственником-нелегалом.
После свадьбы Феликс спросил:
- Зося, весной ты уговаривала меня отправиться в горы. Может, поедем теперь? Хочешь?
Хочет ли она? Конечно, да! Настоящий медовый месяц, где не будет бесконечных рабочих и разговоров про революцию! Это ли не счастье! Однако в охотничьем домике они провели всего три дня. За это время Феликс написал письмо сестре и сообщил ей о том, что женился. В письме он так расхвалил свою супругу, что Зосе стало страшно при мысли о том, что она разочарует своих новых родственников при встрече. А через три дня его вызвали на работу, и супруги покинули небольшой домик в горах.
На каторге
КОГДА Софью Мушкат арестовали, после свадьбы не прошло и месяца. Она уже была беременна. Сын Ясик родился в тюремном лазарете. Мальчик появился на свет преждевременно, никто не верил, что он выживет. Об этом прямо говорили Зосе тюремная акушерка и врач. Однако Ясик выжил. Правда, ребенок постоянно болел, часами заходился в крике, мать не могла его успокоить и рыдала рядом с ним.
После суда Софью определили на вечное поселение в Сибирь. Орлинга, место пожизненной ссылки Софьи Сигизмундовны Мушкат, считалась волостным центром. Унылое место - ни одного деревца, ни садов, ни огородов возле домов. Единственная улица утопала в непролазной грязи. Но главное - неуходящая тоска по Ясику. Уезжая на поселение, Софья оставила ребенка на попечение родственников.
Через некоторое время пришла бандероль от Феликса. Почтмейстер с торжественным видом вручил ей старую, потрепанную книгу Павла Адама "Сила". В письме Феликс советовал ей внимательно прочитать книгу Адама, уверял, что она придаст ей "много сил". Зося догадалась: именно здесь, в переплете, спрятан паспорт на чужое имя. Да, Феликс большой специалист на такие вещи! Как ни велико было желание взглянуть на "свой" новый паспорт, решила обложку не портить до получения денег.
Ранним утром Зося покинула Орлингу, где провела целых три года. После долгих мытарств добралась наконец до Москвы, а затем приехала в Люблин к своему старшему брату Станиславу. Где Феликс, она не знала. Написала ему письмо на старый краковский адрес и отправилась вслед за письмом. Однако судьба вновь сыграла с ней злую шутку - в Кракове Софья Сигизмундовна узнала об аресте Дзержинского. С началом Первой мировой войны Софья, забрав сына, уехала в Вену. Но, не найдя там работы, переехала в Швейцарию. В то время Феликс уже был назначен председателем ВЧК и боролся с контрреволюцией и саботажем в Москве. Они смогли встретиться лишь через 8 лет.
Соратница
...ПОКАЗАЛСЯ перрон. Софья вдруг вспомнила строки из письма Феликса: "...некогда думать о своих и себе. Работа и борьба адская. Но сердце мое в этой борьбе осталось живым... Я выдвинут на пост передовой линии огня, и моя воля - бороться и смотреть открытыми глазами на всю опасность грозного положения и самому быть беспощадным". "Будет ли теперь у него время на нас?" - подумала она, сжимая руку сына.
На перроне их встретил сам Дзержинский, обнял жену и испуганного сына, который впервые в жизни увидел отца, посадил семью в служебный автомобиль, отвез в Кремль. Дзержинский показал квартиру, которая состояла из единственной комнаты со столом и двумя кроватями, и уехал. Жилище было выбрано крайне неудачно - через стенку находилась столовая, и в квартире постоянно царил запах еды и были слышны голоса "столующихся". Несмотря на то что квартира не слишком подходила для болезненного и беспокойного Ясика, Софья стеснялась сказать об этом мужу - не могла же она волновать его такими пустяками.
Вернулся Феликс глубокой ночью. Софья не упрекала - работа у Дзержинского всегда была на первом месте. Ей было искренне жаль мужа, она всерьез опасалась за его здоровье - во время одной из ссылок Дзержинский заболел туберкулезом, и болезнь явно прогрессировала, несмотря на усилия медиков. А Феликс вовсе не думал "сбавлять темп".
Они виделись урывками, в перерывах между бесконечными заседаниями и командировками. Софья Сигизмундовна тоже с головой окунулась в партийную работу. Она, как и раньше, еще до революции, старалась "соответствовать" мужу, жить его интересами. Однако со временем Софья поняла: несмотря на то что ее скитания закончились и теперь они вместе, вряд ли она когда-нибудь займет главное место в жизни Дзержинского. "Строительство новой жизни" отнимало большую часть его сил и времени. Старая соперница - революция даже теперь, в мирное время, старалась забрать у нее мужа. И в конце концов ей это удалось. 20 июля 1926 года Дзержинский выступил на пленуме ЦК ВКП(б), сошел с трибуны и упал в обморок. Врач пришел почти немедленно, но было уже поздно, Дзержинский умер от сердечного приступа, не дожив полгода до собственного 50-летия.
Софья Сигизмундовна Дзержинская пережила мужа на целых 54 года и умерла в 85-летнем возрасте, так и не узнав по-настоящему ни радостей семейной жизни, ни домашнего тепла.
"СКАЗКА", ОБЕРНУВШАЯСЯ КОШМАРОМ 
Екатерина Фурцева. Любовь и предательство министра культуры СССР