СОГЛАСНО статистике, около 40% всех браков в Германии заканчиваются разводом. Сколько из них приходится на долю переселенцев - конечно, никто специально не считает. Но бьется наших семейных лодок о суровую немецкую действительность немало. Независимо от полученного в Германии статуса люди продолжают жить прошлым жизненным опытом, привычками, приобретенными в другом государстве, в другой социальной среде. Старые, тлеющие семейные конфликты либо гаснут после переезда в другую страну, либо разгораются с новой силой. В основном о домашних перипетиях рассказывают женщины. Мужчины по этому поводу молчат как партизаны. Но одного нам удалось разговорить.
Когда я был высоким стройным блондином
- СО СВОЕЙ женой я познакомился еще на первом курсе строительного института. Я тогда отслужил в армии, как сейчас говорят, в "горячей точке", за что получил медаль "За отвагу". Она была девушкой видной, из немецкой семьи, а я - высоким стройным блондином. На третьем курсе мы поженились, и диплом она защищала беременной на последнем месяце.
Надо сказать, ее родители приняли меня довольно прохладно. Впрочем, я, честно говоря, особо не озадачивался этим вопросом, потому что жили мы довольно далеко от них. Окончив институт, устроились на хорошую работу, получили квартиру, завели еще двоих детей. Обстановка сильно изменилась в связи с распадом СССР. Когда соседи и коллеги из числа "коренных" начали вежливо, а часто и не очень напоминать нам, на чьей земле мы живем, стало ясно, что мы и вправду живем не на своей родине. Мой папа-тесть наконец-то забросил свой партбилет и вспомнил, что его предки родом из Германии. Поскольку мы жили в городе, мне пришлось взять на себя оформление выездных документов, бегать по всем учреждениям, получать визы, отправлять багаж. Папа-тесть с мамой-тещей приезжали из своей деревни узнать, как идут дела, и так нежно смотрели мне в глаза, что мне казалось, что я стал их любимым сыном.
Начало конца
- КАК глубоко я заблуждался, выяснилось уже по приезде в Германию. Тесть, неизвестно почему, возомнил себя главой семьи, а теща стала просто семейным деспотом. Приехали они еще с тремя дочерьми, соответственно, с тремя зятьями и большим количеством внуков. Все семейство поселили в один лагерь, в комнатах по соседству. Соседство это ни к чему хорошему не привело. Почему-то все стали жить какой-то одной большой общиной. Питались из общего котла, причем всегда в тещиной комнате. Одежду стирали в одной "закладке" в стиральную машину, в связи с чем тесть стал носить мои трусы, а мне достались его носки. Такие мелочи очень меня раздражали. Мой статус как главы семьи заметно понизился, и я ничего не мог с этим поделать. Как ни странно, моя жена ничего плохого в этом не находила, ей даже нравилось вернуться обратно в свою большую семью. Мы стали жить как-то каждый сам по себе, только спали на одной кровати. Вдобавок ко всему теща повадилась ходить в какую-то религиозную секту и водить туда наших детей. Дети стали невеселые и, как неродные, меня начали называть на "Вы". Супруга опять не проявила беспокойства и, более того, принялась меня попросту игнорировать. Авторитет мой упал ниже нижней отметки. Возможно, потому, что никаких денег в те времена я не зарабатывал, все ждал и надеялся на какую-либо учебу или переквалификацию. Жена с тещей постоянно ставили мне в пример тестя и зятьев, которые скребли за 8 дойчмарок в час навоз у местного бауэра-фермера. Впрочем, это для них была родная сельская стихия. Я отказывался от этого категорически, чем, возможно, ситуацию и усугубил. Даже перестал являться на прием пищи в тещину комнату, стараясь избежать полной конфронтации и в надежде выиграть время. Однако все закончилось большим скандалом и малым кровопролитием.
Драка
- В ТУ ПЯТНИЦУ теща взялась стирать на всю семейку и обнаружила недостачу трех носков, которые, как назло, оказались у меня под кроватью. Обнаружив их там и придя в негодование, она, схватив меня "по-матерински" за волосы, начала тыкать мне грязными носками в лицо. Освободившись от тещиных захватов, я сгреб ее в охапку и начал выдвигать террористку за пределы комнаты. Но я не учел того, что теща в полтора раза шире дверного проема, да еще носки, которые она не выпускала из рук, зацепившись за дверную ручку, потянули за собой дверь. Она-то и пролила кровь из тещиного носа. Теща завизжала так, будто ее рубанули самурайской саблей. Собралась толпа, прибежал управляющий, вызвал полицию. Правда, прибывшей полиции пришлось взять меня под защиту, потому что к тому моменту тесть с зятьями активно пытались с помощью подручных средств пустить кровь уже из моего носа. Но больше всего меня поразила реакция моей супруги, подоспевшей к месту событий: без раздумий она бросилась успокаивать и утешать свою мамочку, взглянув на меня, как на человека ей малознакомого и бесполезного.
Старушки-соседки пошептались о чем-то с прибывшими полицейскими, и те сразу стали смотреть на меня с некоторым сочувствием, а затем, не вникая в события и их предысторию, перевезли меня в другой лагерь, в соседний городок. Жена даже не вышла меня проводить.
Суд
- ЧЕРЕЗ некоторое время я предстал перед судом. Жена хотела развода, а тесть с тещей требовали лишить меня немецкого гражданства и прямо из зала суда отправить обратно в Казахстан. На суде я многое про себя узнал. Стараясь не встречаться со мной глазами, супруга поведала о том, что мучается со мной очень давно, что я алкоголик, от воспитания детей уклоняюсь и супружеские обязанности не выполняю. Я был готов услышать нелицеприятное, но это превзошло все мои ожидания. На развод я согласился без колебаний и начал уже в зале суда обдумывать детали вылета в Казахстан. Но судья решил иначе. Он спросил тещу с тестем, сколько им лет и сколько у них внуков. Выслушав ответ, сказал, что в таком возрасте они уже не смогут поставить моих детей на ноги, а перекладывать заботу о них на государство, да при живом отце, было бы очень неразумно. И еще судья добавил, что по меньшей мере опрометчиво требовать лишения гражданства после каждой семейной ссоры. В общем, нас развели и с детьми предписали встречаться на нейтральной территории. Отдельным решением суда мне запретили приближаться к тещиному месту жительства. Так началась моя холостяцкая жизнь.
Один
- КАК оказалось, она имеет немало преимуществ. Нервы никто не треплет, грязными носками в лицо не тычет, а бытовые приборы сейчас настолько совершенны, что не составляет особого труда поддерживать этот самый свой быт на достойном уровне. Я пожил около месяца в одиночестве и понял, что жизнь прекрасна, люди вокруг приветливы и доброжелательны, солнце светит для всех одинаково. Пропал негатив, ранее меня окружавший, когда тесть с тещей стенали день и ночь, что денег не хватает, а заработать их в нужном количестве ну просто нет никакой возможности. Оказалось, что работы навалом, только плечи подставляй, другое дело, что на одной работе платят достойные деньги, а на другой - предлагают работать за тарелку супа в день. Еще я понял, что стартовать в суровую действительность будет проще, имея в кармане свидетельство о немецком образовании, пусть это будет даже очень незамысловатое образование. Я решил особенно не мудрить, а переквалифицироваться в водителя-профессионала. Биржа труда от меня просто отмахнулась, и я решил добиваться цели самостоятельно. Для этого подыскал автошколу, разузнал, в какую сумму мне все это обойдется. И занял денег у хороших знакомых.
Жена в загуле
- ПОКА я постигал азы профессии, до меня стала докатываться информация о развеселой жизни моей бывшей супруги. Дети, приехав ко мне в пятницу, начали оставаться на субботу и воскресенье. Старшая дочь сообщила, что мамка уехала кататься на горных лыжах, и, как я понял, не одна. Оказалось, что она сошлась с бизнесменом из "наших". Начинающий "Рокфеллер" продавал по общежитиям-лагерям кастрюли из "особого металла" и одеяла из "шерсти живой ламы" и в один из своих рейдов положил глаз на мою экс-супругу. Теща была права, говоря, что такая красавица не заскучает в одиночестве. Однако новый зять оказался горазд больше брать, чем давать. Дети приезжали ко мне голодные, как волчата, и просто сметали у меня все съедобное. Не успел я получить новые водительские права, как моя б/у жена снова осталась в одиночестве. "Рокфеллер" вовлек ее в свой бизнес-проект, всем ее родственникам и знакомым втюхал кастрюли и одеяла, после чего испарился.
Дети мои - как барометр. Если они приезжают ко мне и опять не могут наесться, значит, их мамка купила себе вечернее платье и умотала с очередным кавалером на какую-нибудь презентацию или курорт. По большому счету, от нашего развода пострадали именно дети. Жене они мешали устраивать новую жизнь, да и я не мог осесть дома с тремя дочерьми и посвятить им остаток жизни.
Жизнь на колесах
- КОНЕЧНО, сам я тоже не монах, пробовал и я устраивать свою личную жизнь, да все никак не получалось. Если баба путевая, то непременно замужем, а разведенки - они все, как моя бывшая, норовят только чего в свою пользу выгадать. Вдовы никак не попадаются в поле моего зрения.
Позже, когда я начал зарабатывать неплохие деньги, жена заявилась ко мне с большими убедительными слезами и начала уговаривать "во имя детей" начать все сначала. Она плакала, дочки плакали, и я согласился. Мы пожили какое-то время вместе, но не заладилось... Пропала та самая тонкая субстанция, которую поэты и лирики называют любовью. Сейчас мы живем отдельно, каждый сам по себе, детей воспитываем сообща. Может, я состарился, а может, просто стал трудоголиком, но работа стала заменять мне многие другие жизненные радости. Дома как такового у меня сейчас нет, жизнь протекает буквально на колесах. Но об этом другая история.
Бабские монологи. Дюжина браков