Радиоэфир в определенном смысле сродни "сексу по телефону". Нежными, возбуждающими женскими и располагающими мужскими голосами радиодиджеев можно заслушаться, хотя в действительности они зачастую принадлежат людям с разочаровывающе серой, а то и вовсе "крокодильей" внешностью. Телеведущим, работающим в интерактивном эфире с молодежной аудиторией, гораздо сложнее - им без внешней привлекательности и обаяния не обойтись. И наглядный пример этому - подлинные любимцы публики, неразлучная "сладкая парочка", влюбленная в свою работу (а вы что подумали, прочитав заглавие?), ведущие канала МУЗТВ, обаятельнейший Александр ПРЯНИКОВ (он же Пряник) и очаровательнейшая АВРОРА. Сегодня они отвечают на вопросы о себе.
- Каково это - быть одной (или одному) наедине с огромной аудиторией и говорить с людьми в прямом эфире, не видя их? Вы не ощущаете себя словно в пип-шоу - когда тебя все разглядывают, но ты никого не видишь, поскольку просто лишен этой возможности?
Аврора: Нет, я этого не ощущаю. Я легко иду на контакт даже с совсем незнакомыми людьми и всегда очень любила общаться с большим количеством людей. Это одно из тех моих качеств, которые и позволили мне стать телеведущей. Я, как вампир, питаюсь людьми, с которыми общаюсь.
Пряников: Я закончил театральную школу и уже там усвоил то, чему учил еще Михаил Чехов: надо играть не для всего зала, а для одного-единственного человека в нем, которого ты сам выбрал. А через него у тебя установится контакт со всем залом. Каждый будет думать, что ты обращаешься именно к нему. Это справедливо и для телеэфира.
Аврора: Конечно, в первые мгновения прямого эфира и, наверное, за несколько минут до него до сих пор охватывает некоторое волнение, но оно моментально проходит, практически сразу. Я и не вижу, что передо мной стоит камера, у меня нет ощущения, что я одна нахожусь в студии. Я понимаю, что зрители со мной, все здесь. Я не знаю, сколько их, но представляю себе каждого из них, причем в некой конкретной обстановке: этот валяется на диване и чешет пятку; этот, быть может, сидит на кухне и ест яичницу. Но я неизменно общаюсь с реальным человеком. Иногда прошу его описать себя: спрашиваю, как он выглядит, какие волосы, какие глаза, кто он, что он...
И мы с ним достаточно запросто общаемся. Я не буду делать вид, что никогда не увижу его и никогда больше не услышу, а стараюсь общаться с ним так, как будто мы с ним хорошо знакомы. Чтобы нам было комфортно провести эти пару минут вместе, чтобы ощущалось... слияние.
- Слияние до какой степени? Бывает ли такое, что какой-нибудь из звонков в студию получает затем продолжение в виде романа? Наверняка же звонящие, пишущие и "пейджингующие" признаются вам в любви, предлагают встретиться? Наши поп-звезды часто пользуются такими плодами своей популярности.
А.: Нет, таких романов никогда не возникало, хотя желающих хватает. Есть телезрители, которые постоянно звонят, пишут длиннющие письма, но, к сожалению для них, я не поддерживаю их порывы. Бывает, конечно, что становится интересно, хочется встретиться и посмотреть на этого человека, пообщаться с ним в какой-то другой обстановке. Но я понимаю, что это очень порочная практика. Потому что, во-первых, могу разочароваться. А это хуже всего. А во-вторых, неизвестно, что потом. Ему захочется и дальше встречаться, а зачем я буду давать надежду? В конце концов все равно ведь человек поймет, что его чувства ко мне безответны. И если при этом он будет продолжать на что-то надеяться, боюсь, что его любовь перерастет в ненависть, до которой, как известно, от любви всего один шаг.
П.: Когда так давно работаешь в эфире, то со временем появляются как те, кто тебя любит, так и те, кто тебя ненавидит. И тех, которым на тебя вообще наплевать, тоже много. Но, попадая в прямой эфир, люди, как правило, зажимаются и несут всякую лабуду. Признания и предложения чаще приходят на пейджер - обычно от тринадцатилетних "мисс прыщик". Нормальные, уже реализовавшие себя сексуально женщины не будут этого делать. К тому же у меня просто нет необходимости и желания заводить такие романы. Потому что я очень сильно люблю ту, с которой живу. Хотя, скажем, когда во время наших "гастролей" в Нижнем Новгороде тамошние модели с визгом толпились вокруг меня, то было, что уж греха таить, все же очень приятно...
А.: Да, и у меня есть человек, которого я люблю. Но я не зарекаюсь от того, что завтра в моей жизни может появиться другой человек, которого я полюблю еще сильнее.
- А как, кстати, влияют отношения с любимым человеком на работу в студии? Например, вы поссорились или, наоборот, провели замечательную ночь... Это как-то отражается на ведении программы?
А.: Когда все хорошо - это, я думаю, видно на экране. И тема разговора будет соответствующей. Если же что-то не так, если тебе грустно, что-то не удалось, ты и со зрителем будешь говорить о грустном. Хочется спросить об этом: а у вас было такое? И, как правило, отвечают: да, и у меня так было, и я вот так-то выходила из этого положения...
П.: А у меня все совершенно по-другому. Когда вхожу в студию, включается мотор и происходит чудо. Я становлюсь совсем другим человеком, с другим настроением, которое может совершенно не совпадать с настоящим! Через линзу прямого эфира преломляются все жизненные проблемы, все, что с тобой произошло. Сам обалдеваешь от этого, и, бывает, что с помощью того или иного образа ты решаешь какую-то свою жизненную проблему.
- Повлияло ли как-то на вас столь длительное общение с огромной телеаудиторией? Может быть, вы стали более раскрепощены или, наоборот, обалдев от всех этих разговоров, более закрыты и консервативны?
А.: Трудно сказать. Надеюсь, что я в любом случае развиваюсь, расту внутренне. Но я пришла на телевидение не для того, чтобы избавиться от каких-то комплексов, я никогда не была закомплексованным человеком и всегда свободно, охотно и с радостью общалась с людьми, в том числе и противоположного пола. Другое дело, что соприкоснувшись так тесно с шоу-бизнесом, я испытала некоторое разочарование в "звездах", которые на экране выглядят такими обалденными, что в них можно влюбиться без оглядки. На самом же деле эти люди совершенно не такие, гораздо менее, а то и совсем неинтересные и уж точно не столь эффектные.
- Сегодня чуть ли не подавляющее большинство музыкальных клипов - и российских, и западных - так или иначе эксплуатируют некую сексуально-эротическую тему, а артисты, особенно когда не в состоянии блеснуть вокальными данными, сплошь и рядом обнажаются и выступают в роли плейбоев и соблазнителей. Но потом налево и направо твердят, что "это только кино", а на самом деле они - сама скромность и в мыслях даже ничего такого не держат. Зачем же тогда все это снимается и демонстрируется, и чем можно объяснить такой двойной стандарт?
П.: Если говорить про американские клипы, то там все просто. Американцы настолько уже свихнулись на защите от пресловутого "сексуального домогательства" - когда человеку может грозить суд даже за всего лишь неверно истолкованный "жертвой" взгляд или двусмысленное высказывание, - что взаимоотношения между мужчиной и женщиной превратились там в настоящий геморрой. Они там настолько асексуальны, что им ничего не остается, как восполнять это в фильмах и клипах потоком фальшивых сочных поцелуев, от которых нормального человека уже тошнит. Наши же бараны насмотрелись этого бреда и - туда же... Но поскольку сами не понимают, почему на Западе так делают, то потом и говорят, что в реальной жизни они совсем другие - приличные, белые и пушистые. А тот же американец действительно в жизни вовсе не такой "сексуально удалой", как на экране, - по той простой причине, что, кроме надоевшей жены, ему, бедному, никто и не дает...
А.: Это полный маразм - делать то, что тебе не нравится. Зачем? Мне кажется, что на самом деле они кривят душой. Если ты появилась на экране с голыми сиськами, значит, тебе так хотелось. Можно спорить, насколько они хороши или плохи. Но раз уж ты их показала, то и гордись собой. А если говоришь, что "на самом деле" ты "не такая", что тебе вовсе это не по душе, тогда на кой черт ты, спрашивается, раздевалась? Ну а режиссеры и продюсеры снимают это, понятно, ради денег, потому что есть спрос именно на голые сиськи и задницы.
- Что вы чувствуете и как реагируете, когда, несмотря на предварительный контроль звонков, в прямой эфир с вами все же выходит человек, позволяющий себе слишком откровенные или даже хамские высказывания в ваш адрес?
А.: У меня, к счастью, случаев хамства в эфире еще ни разу не было. Даже не знаю, как буду себя вести в такой ситуации, потому что хамство обезоруживает меня полностью...
П.: Хамство, агрессия, злость - это, на мой взгляд, проявление слабости и нездоровья. Я себя всегда настраиваю на беседу с человеком положительным. Но как-то в солидной политической телепрограмме случилось следующее: раздался звонок, и звонящий спросил ведущего, как он себя чувствует. Тот отвечает, мол, нормально. "А вам ничего на уши не давит?" - "Нет. А что?" - "Да то, что я на вас х.. положил!.." Я, когда увидел этот сюжет, понял, что надо придумать 5-10 заготовок на случай подобного хамства. И придумал: от варианта: "Мне жалко ваших родителей" до пожелания "Живите вечно, чтобы природа больше не сделала таких ошибок".
Андрей Кончаловский: "Я счастливый человек! Совесть-то спит?"