"Вы, наверное, в пещеры собираетесь?" - спрашивает у нас продавец, у которого мы покупаем свечи на Домодедовской. Пещеры - знаменитые катакомбы в деревне Сьяново, в кругу спелеологов и просто просвещенных людей их также именуют "системами".
"Забросились"!
ВХОД в "системы" расположен на дне огромного котлована, а чтобы его было легче найти, над ним установили каркас от автобусной остановки. Пока мы переодеваемся и сооружаем из свечей и пивных банок подобие фонарей, проводник Костя дает нам указания: "Внутри громко не кричать. Кладку и камни не трогать. Не отставать". По очереди начинаем "забрасываться" внутрь. Вход узкий и вертикальный, лезть приходится ногами вперед. Внутри темно, сыро и тепло. "Здесь температура круглый год +8°", - объясняет Костя, отмечая нашу группу в специальной тетрадке, лежащей на каменном возвышении при входе в "системы".
"Системы" - это целый лабиринт протяженностью около 5 км. "Эти катакомбы еще Дмитрий Донской открыл, - просвещает меня Костя. - Когда строилась белокаменная Москва, известняк брали отсюда. Тут много всего интересного: лазы, гроты, лабиринты". Сам он лазит по "системам" уже пять лет, но порой путается, и тогда нам приходится возвращаться назад на развилки, стукаясь головами о низкий потолок. По пути нам встречаются такие же искатели приключений с фонариками и свечками, пару раз попадаются и спелеологи в шахтерских касках. "Здесь, в общем-то, безопасно, когда проводник толковый, - рассказывает Костя. - Экстримы разные случались, но летальных исходов не было. Хотя без проводника лучше не лезть: заблудишься, и шансов на спасение практически не будет. Или подшутить могут. Был случай: "забросились" люди, мест не знали, но взяли карту и моток тонкой веревки. Привязали веревку, чтобы не заблудиться, и пошли разгуливать. А какой-то злыдень веревку несколько раз вокруг толстой колонны обмотал. Вот они вокруг нее и носились пять часов".
Поплутав еще немного, добираемся до "щучки" - очень узкого лаза под камнями, по которому предстоит проползти. "Когда ползете, следите, чтобы руки только впереди были. Если по швам вытянутся, застрянете", - наставляет нас Костя и протискивается в узкую черную дыру. Я лезу четвертой, стукаясь головой о каменный потолок, одной рукой держа перед собой свечку, другой подтягивая вперед корпус, утыкаясь носом в подошвы ползущей впереди девушки и выгибаясь всем телом. Семь метров на животе по узкой извилистой дыре! Наконец выползаю наружу. Пока подтягиваются остальные, Костя развлекает нас историями: "Сюда как-то раз семья пришла на пикник. Взрослые напились и полезли в "щучку". А глава семейства был весьма внушительных размеров, посему и застрял. Пришлось его веревками вытягивать".
К Громову на пузе
НАТЫКАЕМСЯ на странное возвышение, на котором что-то покоится. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это настоящий человеческий скелет, одетый в военную форму и каску. "Тут во время Великой Отечественной был военный госпиталь, - говорит Костя, - с тех пор скелет и лежит, как напоминание". Присаживаемся передохнуть в огромном гроте. "Если хочешь, можно слазить в Громов, - предлагает мне экскурсант со стажем Женя. - Громов - это тоже грот, только он находится под скалами. Там очень узко". Лезть в Громов ужасно неудобно: сначала, повернувшись боком, я протискиваюсь ногами вперед в узенькую дыру в скале, потом неожиданно обрушиваюсь вниз и ползу на спине на свет Жениного фонарика. Меня охватывает ужас: в паре сантиметров от лица нависают тонны камня, и на ум приходят жуткие мысли о том, что все это может обрушиться прямо на меня. Когда же я пытаюсь вылезти из Громова, то вертикальный лаз оказывается намного длиннее, чем мне казалось, и я застреваю на полпути, упираясь локтями в стены и пытаясь найти ногами точку опоры. Точка опоры не находится, и я скатываюсь вниз. Снова карабкаюсь вверх и через пять минут, кряхтя и сопя, вылезаю в грот. У Кости уже готова очередная история: "Как-то раз в Громов залезла девушка, довольно объемная, и застряла. Проторчала так 14 часов. Пришлось вызывать спасательную команду, расширять этот лаз и вытаскивать ее отсюда".
Наконец мы решаем, что с нас хватит, и идем "выбрасываться" наружу. Обратно добираемся опять же на автобусе. Пассажиры удивленно разглядывают наши грязные штаны и огромные рюкзаки. Ко мне подходит контролер и говорит на ухо: "Девушка, у вас ноздри черные. Вы, наверное, в пещерах были?"
Не по Сеньке аквапарк