Олег Косарев, по собственному признанию, совершил 300 нападений на женщин. Следователь Московской прокуратуры смог назвать цифру 130, до суда дошло 38 эпизодов.
Сценарий один. Лифт, угрозы, изнасилование, на прощание совет пойти домой и помыться. Он не щадил и детей, некоторым девочкам не было и 13 лет.
Эту исповедь он написал сам, сидя в тюрьме. Ему дали 15 лет, из которых 5 он уже отсидел. Тетрадные листки формата А4, газетные листы, где осталось чистое место и еще можно писать, характерный скачущий слог...
Он написал ее следователю Московской прокуратуры, который занимался его делом.
- Эта исповедь написана в тот момент действительно искренне и по собственной инициативе, - говорит следователь. - Я у него ничего не просил и уж тем более не приказывал... Все равно так по приказу не выйдет... Может, он надеялся, что им заинтересуются врачи, но это только в американских фильмах бывает...
"Чтобы никто не подумал, что я извращенец"
"Я сам не понимаю, почему я насиловал. Сказать, что я совершал преступления с целью самоутверждения, это не так. Все рассуждают по логике, а ведь есть и что-то кроме нее. Со всеми девушками и женщинами я умел договориться, точнее сказать, я мог уговорить почти любую на любой секс. У меня в нормальной жизни было все, независимо от материального положения.
До изнасилования я никогда не видел своих жертв. Внешность не играла никакой роли, одежда тоже. Возраст играл роль. Но не ту, которую обычно приписывают. Я нападал на женщин от 13 до 40 лет. В этом возрасте женщины носят красивое нижнее белье. А меня интересовало именно новое белье.
Я проанализировал свои отношения с женщинами, которые соглашались со мной играть в насилие: когда на них было что-то новое, я балдел, но когда они просто раздевались, это не доставляло мне никакого удовлетворения. В моих жертвах меня не интересовали ни рост, ни телосложение, ни волосы. Меня привлекало желание раздеть женщину или переодеть ее. Ведь я не всегда насиловал, в смысле совершал половой акт. Были случаи, когда я раздевал до нижнего белья и просто онанировал. Изнасилование было для меня продолжением и защитой: чтобы не подумали, что я извращенец.
Маньяки воспитываются с детства
Когда я был совсем маленьким, мне многое разрешалось. Я мог залезть в постель к родителям, когда мама лежала там. Я залезал и гладил ее везде, брал грудь и делал вид, что сосу молоко. Тогда уже я часто думал: вот бы хорошо и мне иметь такие вещи, как у мамы. Мама при мне одевалась, не стесняясь. Это продолжалось, наверное, до рождения Наташки, потому что я часто слушал, как она бьется в животе.
Потом меня отдали в детский сад. Там у меня начались проблемы. Я привык, что дома все внимание мне, а здесь я был никому не нужен. Потом я помню, что уже тогда занимался "этим"... Иногда мне удавалось стащить что-нибудь из маминого белья. Ее бельевой шкаф стоял у меня в комнате. В такие удачные вечера я клал вещи под себя... Конечно, попадался, часто наказывали воспитатели. Но остановиться я уже не мог.
В школе у меня появились еще большие проблемы. Я помню свою первую учительницу. Отношения у нас не складывались с самого начала. До тех пор, пока мама не начала приносить ей подарки. А мне уже в первом классе хотелось ее изнасиловать: приставить к ее голове пистолет и заставить делать, что я хочу...
Помню, однажды у брата я увидел картинки (порнуху), на них было изображено сериалом, как на улице хватают девушку, под угрозой пистолета сажают в машину. Приводят в замок, растягивают ее на цепях, разрывают одежду, мужчина с кнутом начинает ее бить до тех пор, пока она не соглашается делать то, что ей скажут, со всеми, кто ее пожелает (картинки были с текстом). Мне это врезалось в память, отныне все свои желания я подводил под этот сериал.
Дома я имитировал насилие над женщиной. Я одевался в белье мамы, мне оно очень нравилось - нежное и приятное на ощупь, красился. А потом срывал с себя одежду. Дальше - больше. Во всех разговорах я искал тему насилия над женщиной, все остальное меня не интересовало.
Первый раз я дотронулся до девочки в гостях у маминой знакомой. У нее была дочка, годика три. Она ее очень хорошо одевала. Мамы были на кухне, а я играл с девочками (вторая была моя сестра). Не знаю почему, но мне захотелось посмотреть, что у них там интересного. Я залез, посмотрел, потрогал. Вечером ее мама позвонила моей и сказала, что я лазил к ее дочери в трусы. Они поругались.
А вскоре мы переехали на новую квартиру...
С нами жила бабушка со стороны отца. Она тогда уже тяжело болела раком. Как все описать, я не знаю, но попробую. В общем, она позволяла мне многое... Как-то раз, когда никого не было дома, не знаю, как это получилось, я вступил с ней в связь. Потом еще было 2-3 раза. Ничего сказать я об этом не могу, но это был мой первый опыт.
- Зачем я тебе нужна, такая старая, - говорила она. - Ведь есть моложе. Ты крепкий, сильный. Если девку прижмешь, она только рада будет. - И рассказала про случаи нападения на женщин.
Потом она умерла. Меня перевели жить в ее комнату. Она стала приходить ко мне, сначала во сне, а потом так. Все наши разговоры сводились к тому, что если я не буду поступать, как она говорит, то я заболею раком и умру. Я хотел выброситься даже с 10-го этажа, но успели вышибить дверь и оттащить меня от подоконника.
Вскоре после этого я совершил свое первое нападение... В своем собственном подъезде. Мне было тогда 14 лет. Родители решили никому не говорить о моих проблемах. Меня отвели к знакомой медсестре, я попил какие-то таблетки типа элениума. И все.
За лето я несколько раз нападал на женщин. Сколько, сам уже не помню. Все они прошли безнаказанно.
"Я мог уговорить любую"
Через некоторое время я обратился в бюро знакомств. За некоторую сумму там дают телефон кандидаток, желающих выйти замуж. Кстати сказать, из 20 девушек половину можно в первый же день уговорить лечь в постель, что я и не упустил, конечно. Остановился на Вике. Помню, как в первый вечер я попросил у нее лифчик. Она сначала удивилась, потом пошла к шкафу. Я остановил ее, сказал, что мне нужен тот, который на ней сейчас... Он был мягкий и бежевый... Постепенно наши встречи сблизили нас, и мы стали жить вместе. Начали говорить о свадьбе и о нашем будущем. Но мама опять влезла: "Ты что, не видишь, что она тебя окручивает? Она же вся прожженная насквозь". Я этого не видел, но согласился... С Викой мы разошлись через год.
Странно, но некоторые люди, которым я причинил горе, похоже, искренне хотели мне помочь. В 1994 г. я напал и изнасиловал девушку. Ее звали Оля. Потом мы разговорились. Пошли к палатке, купили пиво. Встретились на следующий день, погуляли в Коломенском. Потом поехали ко мне. Мы встречались 4 месяца. Она знала, что я и до нее совершал подобные преступления, и вызвалась помочь мне, говорила, что поможет преодолеть эту тягу. И действительно, был период, когда я ничего не делал. Чем объяснить это, я не знаю, но нас тянуло друг к другу...
"Жена не верила, что я маньяк"
В конце 1994 г. я познакомился со своей будущей женой. Наша первая встреча с ней была очень смешная. Встретиться мы договорились на станции метро, возле портрета Ленина, выложенного мозаикой. Вообще, я очень обязательный, на все встречи прихожу заранее, а тут опоздал. Вбежал на станцию весь растрепанный. И вместо того, чтобы искать Танюшку, стал искать портрет Ленина. Она прождала меня 15 минут, почему не ушла, и сама не может объяснить. Мы стали встречаться, ходили в театр, гуляли в парках, садах, на ВДНХ. Не знаю, что-то во мне перевернулось, но все равно я остался прежним, все разговоры в конце концов сводил к постели. Первый раз я не хотел до свадьбы. Предложение я ей сделал, стоя на коленях в сугробе. Мы поженились. Мне с ней было очень хорошо. Она старалась быть ко мне ближе, но я начал сам отдаляться.
Она называла меня "мишкой" и до последнего не верила, что я совершил все эти преступления. Теперь я, наверное, женат формально...
Я искренне считаю, что преступления надо предотвращать. Это просто. Я, например, точно могу сказать, что в августе - сентябре появятся два преступника, которые будут насиловать в лифте и на чердаках. И опять будут страдать дети. И чем дальше, тем младше дети будут страдать. Когда преступник чувствует в себе силу, он начинает изощряться и теряет всякие рамки.
Вчера смотрел телевизор и поймал себя на мысли: "Какое там белье под одеждой?" Опять в голову полезли изнасилования... как же к этому тянет..."
Сейчас, насколько известно, Косарев освоился с окружающей обстановкой исправительной колонии и собирается даже подавать жалобу на сотрудников милиции, которые при задержании якобы присвоили себе некоторую сумму.
Благодарим Московскую городскую прокуратуру за предоставленный материал.
ОНА на коленях у другого, а Я - на нарах