Есть у нас в числе прочих такие адвокаты, коих принято именовать "криминальными". Об их клиентах, влиянии и гонорарах ходят легенды. Иногда они позволяют нам заглянуть за высокую стену, которой окружена жизнь русской мафии. Например, когда пишут о ней книги.
"АиФ. Разбор" и издательство "ЭКСМО-Пресс" представляют вам Валерия Михайловича Карышева - востребованного адвоката и одновременно классика "бандитского" детектива, очень популярного у читающих народных масс. Недавно в "ЭКСМО" вышла его новая книга - о судьбе знаменитого Отари.
Адвокат Карышев
- Валерий Михайлович, как вы относитесь к тому, что имеете совершенно определенную репутацию: адвокат мафии?
- Говорят, я вхожу в первую тройку какого-то "адвокатского черного списка" ФСБ или РУОПа. Суть в том, что по уголовному праву, в отличие от гражданского, я не могу без уважительной причины отказать обратившемуся ко мне человеку. Не мы выбираем клиентов, а они нас. Криминальные структуры, как никакие другие, могут себе позволить пользоваться хорошими специалистами. Они не будут обращаться к скверному адвокату.
Кроме того, я не рассматриваю своих клиентов с точки зрения их "места в обществе". Когда врач проводит операцию, он видит перед собой не человека какой-то там профессии, а, грубо говоря, туловище с набором органов и конкретной медицинской проблемой. Так и для меня: мой клиент - просто человек. В контексте определенной юридической ситуации.
- Наверное, это не самый легкий хлеб?
- Да, более чем. Адвокату постоянно приходится бывать в самых неприятных местах. Иной раз выпадает такой день, что врагу не пожелаешь. С утра Бутырка, днем - Лефортово, вечером - Матросская тишина. Обед на бегу: банка "Колы" и "Сникерс".
Расход нервных клеток колоссальный. Это можно сравнить с работой автогонщика. Или хирурга. Или, еще вернее, хирурга "Скорой помощи". Два мобильных телефона плюс пейджер - 24 часа в сутки. Постоянная собранность и готовность к любым неожиданностям или к давлению, которое может быть оказано с какой угодно стороны. Недавно я взял одно дело. Тут же - звонок. От весьма серьезной организации. Мол, зачем тебе это надо? Пишешь книги, у тебя это хорошо получается, вот и пиши дальше. А в это дело не влезай...
- Давление со стороны милиции и тем более "серьезных организаций" - это неприятно. Но, наверное, и сами клиенты в этом смысле тоже не сахар. Не пытаются как-то "наезжать", если недовольны результатом?
- Нельзя обещать больше, чем реально можешь сделать. Но ведь необязательно положительным результатом считается полное освобождение клиента. Я всегда подхожу к ситуации трезво. Допустим, когда вместо 20 лет дают срок в 5, это очень ощутимая разница. Это тоже результат.
Адвокатскую работу однообразной никак не назовешь. Помните фильм "Блеф"? Порой приходится и так действовать. Например, однажды у меня было уголовное дело - 18 томов! Множество всяких экспертиз с труднопроизносимыми терминами и химическими формулами. И я попросил, чтобы мне разрешили это отксерить. Следователь уперся: нет, максимум, чем можно воспользоваться, - диктофон. Ну я попробовал, минут 20 наговаривал на кассету все эти иероглифы, а он в это время беседовал по телефону. Через 20 минут мне все это надоело до чертиков. Я диктофон выключил, сижу, молчу. Он меня спрашивает: что, какие-нибудь проблемы? А я и заявляю, что проблемы-то как раз у него, что весь его телефонный разговор с оперативной информацией - ориентировками, фамилиями, должностями - записался на мою кассету. И предложил обмен. Я ему - пленку, а он мне - разрешение на ксерокс. Он перепугался, аж побледнел, и моментально согласился. А на кассете на самом деле ничего этакого не записалось.
- Насчет следственных органов широко распространено мнение, что они либо откровенно халтурят, либо вообще фабрикуют дела. Что вы можете сказать по этому поводу?
- Когда убили Листьева, чуть ли не сотне людей предъявляли обвинения. Одних только "чистосердечно сознавшихся" набралось десятка полтора. Хватали всех подряд - дело громкое. Наверное, человек 20 таких "листьевцев" были моими клиентами.
Многие из следователей руководствуются следующим принципом: лучше перебрать, чем недобрать. То есть заложить в обвинение всего по максимуму. А адвокат потом пусть потеет, отбивает эти статьи. Как на базаре: объявить цену побольше, чтоб потом иметь возможность поторговаться. То есть у многих судей и следователей изначально "обвинительный" метод деятельности. Вот поэтому и нужны хорошие адвокаты.
- А сколько стоит хороший адвокат?
- Много стоит хороший адвокат! Когда напряженная и результативная работа хорошо оплачиватся - это нормально. Но не всегда адвокат работает только за деньги. Знаете, недавно как раз произошла одна любопытная история, думаю, у меня появится клиент, который вообще не в состоянии заплатить. Но его случай меня очень заинтересовал. Молодой парень, 20 лет, хакер. Влез в базу данных не то банка, не то крупной фирмы, скопировал все файлы, сейчас обвиняется сразу по двум статьям: вымогательство в особо крупных размерах и незаконное проникновение в компьютерную базу данных. Парень в свое время прочитал все мои книги и теперь попытался выйти на меня весьма своеобразным способом: якобы он знаком с известным авторитетом Пашей Цирулем. Следователь говорит, что он вообще страшный фантазер. Я, честно говоря, даже побаиваюсь, что этот доморощенный компьютерный гений решил пойти на преступление именно после того, как в одной из моих книг вычитал аналогичную историю. Вот и сочиняй после этого детективы!
- У вас были крупные неудачи, когда вы проигрывали очень серьезные процессы?
- Может, нескромно так говорить, но их было очень мало. Не хочу сказать, что я какой-то там суперкомпетентный или сверхгениальный. Я - удачливый.
Писатель Карышев
- Валерий Михайлович, каким образом произошло ваше перевоплощение в писателя?
- Моими клиентами были легендарные личности типа Солоника. Знаменитые преступные группировки. Их жизнь рикошетом отражалась на моей собственной. Пришлось пережить многое. И допросы, и обыски, и угрозы. Вообще жизнь адвоката протекает в очень специфической атмосфере: кажется, что в мире происходят сплошные смерти, убийства, разборки, перестрелки. Иногда они случаются с тобой лично. Однажды я был на встрече с клиентом - и так совпало, что в то же время к нему приехали разбираться конкуренты. Была самая настоящая перестрелка, погибли два человека. Я валялся в дорогом пальто на грязном полу: убьют - не убьют... Издержки профессии! Неудивительно, что я подустал от такой жизни. Словно прожил не три года, а тридцать. Поэтому и решил слегка "отойти от дел". А чтобы не скучно было - попробовал написать книгу о Солонике. Получилось. И пошло-поехало...
- Как вы воспринимаете собственных героев?
- В большинстве своем современная детективная литература построена по следующей схеме: милиционер - герой, а преступник, соответственно, - злодей. То есть это всегда "промилицейский" вариант. Я - чистой воды документалист. У меня получается, что преступник - просто человек. Он не абсолютно положительный, он не абсолютно отрицательный. Он такой, каким его вижу я. Может, это слишком субъективно. Но мой взгляд интересен именно тем, что в силу своей профессии я наблюдаю человека всегда в довольно специфической ситуации. Когда он в беде. В тюрьме. Со мной говорят так, как, заболев, говорят с врачом. Человеческая личность раскрывается в особом ракурсе, и психологический портрет получается неожиданный, интересный.
- Вы написали около 12 книг за сравнительно небольшой срок. Это организованность и умение работать или просто особый дар - как говорится, от Бога?
- Сколько времени уходит на одну книгу? Можете не верить, но очень мало. Фактура у меня богатейшая, и книга зреет себе потихонечку месяц-другой, а потом буквально в течение недели я наговариваю ее на диктофон. У меня же там нет никакой особой беллетристики, типа "лист упал на влажную от дождя землю" или "первые робкие лучи солнца осветили окровавленный труп". Нет, одно сплошное действие. Проснулся, побежал, выстрелил, упал. Просто описание событий. Мой жанр - ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ детектив.
- Каким вы видите своего среднего читателя?
- Круг читателей самый разнообразный. Понятно, что очень охотно мои книги читают те, о ком они написаны. Читатель номер два - это "погоны". Правоохранительные органы. Изучают буквально с карандашом в руках. Хотя ведь ясно, что это художественное произведение, а не копия уголовного дела. Естественно, нельзя называть реальные имена, приходится все завуалировать, слегка изменять события. Это несмотря на то, что в большинстве своем героев моих книг уже нет на этом свете. А уж про тех, кто "жив, здоров и на свободе", вообще надо писать очень осторожно. Иной раз приходится книгу носить "на вычитку" тем, про кого она написана. Хотя вот был такой случай: я дал маху и про одного человека, который сейчас находится на зоне, написал открытым текстом, даже имя не изменил. После выхода книги мне пришло письмо от этого "персонажа". Он меня благодарил и просил прислать несколько экземпляров, хотел подарить их своим корешам. Писал, что книга сильно подняла его авторитет на зоне.
- Сейчас модно экранизировать отечественные детективы. Есть у вас такие перспективы?
- Кино? Почему бы и нет. Карен Шахназаров прочел все мои книги и загорелся желанием несколько вещей экранизировать. А сейчас я собираюсь подписывать контракт с одним американским продюсером на производство телесериала по моим произведениям. Так что жизнь бьет ключом.
Просто Карышев
- Выходите ли вы за рамки чисто деловых отношений с теми, кого защищаете в суде? Есть ли среди ваших друзей те самые воротилы криминального бизнеса?
- Безусловно, мне интересны мои клиенты - авторитеты, лидеры преступных группировок. Иначе, наверное, я бы про них писать не смог. Все более-менее серьезные криминальные фигуры - весьма незаурядные личности. Они меняются в соответствии с требованиями времени. И те люди, которые еще несколько лет назад говорили, что тюрьма для них дом родной, теперь так не считают. Сейчас абсолютно "не модно" сидеть в тюрьме. Сейчас "модно" заниматься серьезным бизнесом. А зона вообще стала чем-то вроде индейской резервации. В том смысле, что принципы взаимоотношений там очень отличаются от существующих на воле. Сейчас даже не особо стремятся получить звание "вора в законе", особенно представители славянского крыла. (Вот "пиковые", то есть грузины, те да, те коронацию за деньги покупают.) Ну я не думаю, что вообще весь этот институт "воров в законе" отомрет, но жизнь течет, меняется общество, и меняется та его часть, о которой мы говорим. И все это не может меня не интересовать, потому что это не только ИХ жизнь. Это - и моя жизнь тоже. Моя работа, материал для моих книг.
Что касается неформальных отношений... Когда с клиентом общаешься длительное время, конечно, возникают и какие-то человеческие отношения помимо чисто профессиональных. Разговоры "за жизнь" и "по душам". Именно оттуда черпается богатейший материал для литературного творчества. Можно ли назвать это дружбой? Не знаю. Во всяком случае бывали ситуации, когда приходилось прибегать к помощи этих людей для решения каких-то своих проблем. В жизни всякое случается...
- И что в числе этого "всякого" вам бы особенно хотелось изменить? Например, в области вашей профессии?
- Судебная система в России далеко не идеальна. Если бы это целиком зависело от меня, я бы реорганизовал все по классическому образцу английского или американского правосудия. То есть обязательно должен быть суд присяжных и истинная состязательность двух участников процесса - прокурора и адвоката. Кроме того, мы, адвокаты, имеем право пользоваться только теми данными, которые предложило нам следствие, и это плохо. Я не могу нанять частного детектива, вести параллельное расследование и предъявлять результаты его в суде.
- Как решаете проблему стрессов? Ведь при вашей работе они неизбежны...
- Я не пью. Совсем. Когда ведутся серьезные дела крутейших авторитетов - они сами объявляют "сухой закон". Но, конечно, расслабляться, как-то релаксировать необходимо. Иначе просто крыша поедет. Для меня выход - в спорте. Хожу в спортзал, играю в большой теннис.
- А что читает детективщик Карышев: собратьев по цеху или, может быть, совсем наоборот - классику?
- Сам я детективы не читаю. И вообще на книги времени практически нет. Так, только текущую прессу...
- Валерий Михайлович, насколько вы довольны свой жизнью?
- Я считаю, что она удалась. Мне нравится то, чем я занимаюсь, даже сложно себе представить какой-то другой вариант собственной судьбы. У меня много работы, она мне нравится. Растет дочка. Сейчас она как раз решает, кем ей стать: финансистом или... Или, чем черт не шутит, будет династия. Адвокатская.
Нелицензированное обдумывание запрещается