Куда торопится Валерий Леонтьев?

Статья по теме
Сергей Пенкин - дворник из церковного хора
   
   

В НОЯБРЕ страна в очередной раз узнала об артистическом героизме Валерия Леонтьева. Его сустав на правом колене, два раза подвергавшийся операции, в очередной раз не выдержал нагрузок. Боль была настолько нестерпимой, что артист рухнул за кулисами питерского концертного зала "Октябрьский" во время празднования Дня милиции. Вызванная бригада "Скорой помощи" вколола певцу обезболивающее, его тут же отправили на поезде в Москву, где и наложили гипс.

ВОПРЕКИ рекомендациям врачей, на следующий день загипсованный исполнитель с палочкой в руках участвовал в юбилейном концерте Давида Тухманова. Через день он вновь отбыл в Питер на съемки новогодних "Старых песен о главном-4". Только после этого наконец попал на операционный стол, и ему опять прооперировали колено.

Достаточно бегло "пройтись" с фонариком по закоулкам его закулисной и сценической жизни, чтобы понять, чем вызван этот героизм.

Вычурные глупости

ФИГУРА Леонтьева полностью соткана из парадоксов. Достаточно раскрепощен на сцене, сладковато сексуален и при этом избегает женщин. Снимает клипы раз в пять лет, старомоден в музыкальных пристрастиях, и его альбомы плохо продаются, но концерты (за редким исключением) проходят при аншлагах. Исполнитель с прекрасными вокальными данными, но с атрофированным чутьем на песни. Леонтьев раздает умные интервью и при этом позволяет себе роскошь петь абсолютную чушь, вычурные глупости, придуманные для него пресловутыми "песенниками". То, о чем поет Леонтьев, может многое рассказать о самом исполнителе.

Свою программу "Фотограф сновидений" исполнитель открывал пафосным цветаевским призывом "Помолись, дружок": "Вот опять окно, где опять не спят, может, пьют вино или так сидят... Помолись, дружок, за бессонный дом... за окно в ночи". Лирический герой песни ночью вглядывается в чужие окна, видит идиллическую картину и призывает "дружка" (то есть самого себя) помолиться за чужое счастье, как бы не надеясь на собственное. С семьей и любовью у артиста действительно не сложилось. И в интервью о матримониальных ценностях он отзывается с оттенком пренебрежения: "Утверждения типа "я останусь в своих детях" представляются мне очень сомнительными. Сколько угодно примеров, когда ничего в них (детях. - Прим. автора) не остается. Отношения родителей и детей довольно часто тяжелы и напоминают отношения вражеских армий. Зачем мне это? У меня никогда не было особой близости с родителями. Когда я родился, матери исполнилось сорок три. А у отца была такая профессия (оленевод-зоотехник. - Прим. автора), что я видел его раз в восемь месяцев. Так продолжалось до самой его смерти. Поэтому я не знаю атмосферы настоящей семьи. Семья не является для меня неприкосновенным общественным институтом, на который нужно молиться".

Брак по расчету. Любовь за деньги

ЕГО единственный брак с Людмилой Исакович, танцовщицей его же коллектива, по утверждениям самого исполнителя, сложился крайне неудачно: "Это оказался не самый приятный опыт. Там было много всяких осложнений - и в отношениях, и беременность, которая плохо кончилась... Не хочется вспоминать". Они развелись, но отношения поддерживали. Более того, певец купил экс-супруге в Америке (Майами) дом и через несколько лет повторно женился уже на гражданке США Л. Исакович. "Свадьба состоялась летом 1997 года в Сан-Франциско, - неохотно делится личным Леонтьев. - Это типичный брак по расчету. Мне нужна была мультивиза в США. Получить ее в нашей стране возможно, только если ты состоишь в браке с гражданином США. Я нашел выход - женился. Просто и удобно".

О других его романах или связях с женщинами ничего не известно. "С любовью у меня связаны драматические ощущения. Любовь для меня - трагическое состояние", - говорит он. А в песне "Чика-чика" поет: "Любовь - это то, что кончается плохо всегда". Амурные перипетии в большинстве песен Леонтьева (а песни о любви составляют 80% его репертуара) какие-то абстрактные, лишенные натуральности и тонких оттенков чувств. А песенные избранницы зачастую не из нашей жизни - "мулатки", "мадемуазели", "сеньориты", "красотки Лолиты", "акулы из Гонолулу" и иные барышни из дальнего зарубежья. Среди них много продажных или легкодоступных девиц типа быстроглазой швейки из "Каждый хочет любить" или кокетки, торгующей телом в "Сокровищах Черного моря". Любовь к девушкам приличным, как правило, "безнадежна", "неразделенна" или ушла в прошлое и превратилась в предмет ностальгии. Правда, иногда герою песен с женщинами все-таки везет, и тут уже на зрителя выплескивается ничем не прикрытая эротика: "Закрыла поясом ты юбку на замок, а на ногах футляр из ажурных чулок. Но я открою тебя запасным ключом и буду целый век не думать ни о чем. ...Ты упала на меня, как метеорит..." ("Леди Динамит").

Апофеозом же легкомысленного отношения Леонтьева к собственному репертуару является один из последних его хитов "Каждый хочет любить" (на слова А. Несмеловой). Югославский солдат и английский матрос ждут девушку, она не приходит. И тут парни начинают с интересом посматривать друг на друга: "... И солдат посмотрел на матроса, как близкий, словно другом он был или знались давно". Затем вояки оказываются в баре, где недвусмысленно глядят друг на друга. Звучит почти как гимн гей-культуре. Сознательно это сделано или нет - неизвестно.

К сожалению, в 90-х годах в арсенале Леонтьева так и не появилось песни, прослужившей артисту несколько лет. Все его настоящие хиты "на все времена" были созданы в 80-х и даже 70-х годах. Лирический боевик "Исчезли солнечные дни" на стихи Расула Гамзатова, аранжированный незатейливым баяном и записанный в середине 80-х, - это та самая жемчужина, которых так мало в современном репертуаре артиста.

Сам артист оправдывает себя тем, что эстрадная мода слишком быстротечна. "Песня, даже самая умная и мелодичная, живет год-другой, - говорит он. - Сегодня одна, завтра другая. Таков закон жанра". Его песни устаревают так быстро, что Леонтьеву чуть ли не каждый год приходится обновлять программу, превращая свою жизнь в вечную гонку. "Работяга, трудоголик", - обычно говорят о нем.

И правда, достаточно сходить на любой его концерт, чтобы убедиться: он действительно ТРУДИТСЯ НА СЦЕНЕ. И много потеет. Уже к четвертому - пятому номеру шоу с Валерия Яковлевича стекают настоящие водопады. Не потому ли, что ему невероятно тяжело обыгрывать словесную чепуху, которой его снабжают современные авторы? Усилия, затрачиваемые исполнителем на то, чтобы незаметно для зрителя из вышеназванной текстовой "бяки" слепить "конфетку", к сожалению, не всегда оправданны. Он и сам признается, что, в отличие от современных авторов, петь классиков значительно легче, не надо ничего выдумывать.

Бег на месте

КАК-ТО он признался: "Собираюсь петь столько, сколько смогу, до последнего". Леонтьеву просто нечем заменить свою работу (ни семьи, ни детей, ни иного объекта применения собственных сил). Поэтому он испытывает панический страх перед "беспомощностью, дряхлостью и ненужностью".

Его страх отчасти вызван и тем, что он слишком поздно получил все блага в этой жизни и не успел как следует насладиться ими. Пробился на профессиональную сцену к 30, в 37 получил разрешение выступать в Москве, в 38 окончил Ленинградский институт культуры, обзавелся собственным углом в столице к 40 годам, именная плита на площади Звезд была заложена, когда ему было 49 лет. Плюс ко всему мнительность и постоянная неудовлетворенность.

"Ощущение полного кайфа возникает на полторы секунды - и все", - говорит он. Вот поэтому вся его жизнь - это безумная гонка за кайфом. Кто знает, может быть, эта спешка и жажда получить от жизни все сполна, а также парадоксы его жизни на сцене и вне и составляют основу его феноменального долголетия на эстраде.

Смотрите также: