Рассказывает Анна Давыдовна МИРКИНА - бессменный редактор всех двенадцати изданий книги Г. К. Жукова "Воспоминания и размышления".
ИДЕЯ создания воспоминаний Георгия Константиновича Жукова возникла в издательстве АПН в 1965 г. Первой трудностью стало то, что никто не мог нам сказать ни телефона, ни адреса Жукова. После октябрьского пленума ЦК КПСС 1957 г. он, как известно, был в глубокой опале. Связались мы с Георгием Константиновичем лишь благодаря тому, что кто-то вспомнил, что его дочь Элла работает в радиокомитете. Она-то и помогла нам встретиться с отцом.
Во время первой встречи с Жуковым я так волновалась, что он, как потом признался, вполне серьезно подумал, что я упаду в обморок. Жуков шагнул навстречу, поздоровался и обнял меня за плечи. Почему-то я сразу же успокоилась. От него вообще исходила какая-то магическая сила, особое биополе.
Препятствия посыпались как из рога изобилия. "Главным идеологом" тогда был Суслов - ярый противник Жукова. Как вообще удалось "пробить" нашу идею там, "наверху", я до конца не знаю. Считали, что помог Александр Николаевич Яковлев, в ту пору заведующий отделом агитации и пропаганды ЦК КПСС.
Литературная обработка легла на меня, но был нужен еще и военный консультант. Никто на эту работу не соглашался. В военных кругах тогда от Жукова просто шарахались, некоторые, завидев его, переходили на другую сторону улицы.
Всю книгу воспоминаний Жуков написал сам, от руки. Потом текст перепечатывала его теща Клавдия Евгеньевна Семенова - высококлассная машинистка.
В военном отделе ЦК КПСС рукопись сначала отвергли. Военные рецензенты требовали совсем другого: например, не писать так резко о нашей неподготовленности к войне, более положительно отзываться о Сталине...
Очень многим хотелось самим "попасть в историю". Помню, как генерал-лейтенант Боков просил меня уговорить Жукова указать в книге его фамилию, что он находился в должности начальника Генерального штаба. А исполнял эту должность он всего двое суток...
Надо отдать должное Георгию Константиновичу: он старался до конца отстаивать в мемуарах правду о войне - такую, какой он ее видел. Работа над книгой шла три года: ГлавПУР заставлял нас то сокращать, то дописывать, Жуков боролся до последнего.
В конце 80-х годов, когда Георгия Константиновича уже не было в живых, его младшая дочь - Мария, к счастью, разыскала самый первый вариант рукописи. Оказалось, что в общей сложности в печать не пропустили 300 страниц машинописного текста! Начиная с десятого издания "Воспоминаний и размышлений", вышедшего в 1990 г., все купюры восстановлены и теперь даются другим шрифтом - чтобы люди могли сравнить.
Леонид Ильич Брежнев также захотел попасть в мемуары Жукова, но беда в том, что Жуков писал только о тех людях, с которыми встречался лично. Брежнева же он за время войны не видел ни разу.
Кто-то из помощников подсказал генсеку оригинальный ход. Жукову "предложили" вставить текст примерно такого содержания: при обсуждении возможности расширения новороссийского плацдарма маршал заехал посоветоваться с начальником политотдела 18-й армии Леонидом Ильичем Брежневым, но не застал его, поскольку тот "как раз находился на Малой земле, где шли тяжелейшие бои".
Первой реакции Жукова на эту вставку я боялась так, что не повезла ему визировать этот текст. Вместо меня поехал адъютант Прядухин. Конечно, на даче Жукова была буря. Я приехала уже после ее окончания: всем стало ясно, что без этой вставки книга не выйдет. Георгий Константинович был мрачный, как тень. Он долго молчал, а потом сказал: "Ну, ладно, умный поймет" и подписал текст.
Когда у нас переводили "Воспоминания и размышления" на иностранные языки - а книга вышла в 30 странах на 18 языках, то, конечно же, не рискнули ничего изменить. Во всем мире смеялись.
Записал Борис СТАНИШНЕВ